Еще никогда он не чувствовал такой громадной ответственности, какая сегодня легла на его плечи. Сразу же, как только ему стало известно о содержании первой шифровки, он бросился на телефонную станцию, чтобы сделать все возможное для установления связи с дивизиями и частями.
На коммутаторе младший командир И. П. Новоселов, помощник командира взвода связистов, старательно накручивал ручку индуктора, вскоре он вызвал штаб 8-й стрелковой дивизии, расположенной в селе Стависки. Ответил ему дежурный по штабу старший лейтенант В. М Власенко. Разговаривать с ним стал сам полковник Баландин:
— Я по поручению «сто тринадцатого»[9]. Доложите обстановку.
Сквозь шорохи и треск, доносившиеся в телефонной трубке, Баландин расслышал взволнованный голос Власенко и едва уловил то, что он говорил:
— «Сто девятнадцатый»[10] приказал сообщить, что части дивизии подняты по боевой тревоге и сосредоточиваются согласно боевому приказу 01. Просил ускорить переброску 262-го артполка. Сами мы с Ломжей связаться не можем. «Сто девятнадцатый» выбыл на командный пункт. Стависки только что бомбила немецкая авиация, село и склады горят…
Ни с Белостоком, ни с Осовцом, ни с Ломжей, ни с Красным Бором полковник Баландин связаться не смог. Беспомощным и бескрылым почувствовал он себя, когда лейтенант И. А. Симоненко сообщил ему о вызове к командиру корпуса. Боевой приказ артиллерийским полкам в Красный Бор не передан, с дивизией в Осовце связи не установлено…
— Товарищ Новоселов, свяжитесь с командиром вашей роты, узнайте, налажена ли радиосвязь с штабом армии, — приказал полковник Баландин. В голосе его чувствовалось раздражение. — Пусть немедленно сообщит мне, — добавил он, направляясь в штаб корпуса.
Обычно весельчак и балагур, несмотря на свой уже немолодой возраст — месяц назад ему исполнилось сорок, — любивший острую шутку и пикантный анекдот, сейчас он шел к командиру корпуса удрученным. «Не настолько же я лично виноват, — размышлял В. Ф. Баландин, — чтобы полностью отвечать за случившееся. Скорее это не вина, а беда. Ведь надежную связь могли обеспечить лишь кабельные линии и заранее подготовленные узлы связи, а не однопроводные многокилометровые линии и коммутаторы Наркомата связи…
— Допустим, товарищ полковник, ваше предположение об умышленной порче проводных линий верно, — хмурясь, оказал генерал Рубцов, выслушав доклад о состоянии связи. — Почему же вы не установите связь с Белостоком и Осовцом по радио? На учениях же радиосвязь всегда работала бесперебойно. Вас хвалили за радиосвязь. Не так ли, полковник?