Я повел полк побатальонно на Супрасль, минуя Кнышин, лесами между Сокулкой и Белостоком.
Вражеские бомбардировщики буквально повисли над нами. Только дам команду на движение, снова «Воздух!», снова нас бомбят и снова в нас стреляют. Таяли люди. Три четверти лошадей и упряжек в первый же день отступления потерял 164-й артполк. Орудия транспортировать стало нечем…
За Кнышиным, на пути к железной дороге Сокулка — Белосток, неоднократно наталкивались на немецкую мотопехоту, мотоциклетные подразделения. При невозможности уйти развертывались к бою, вступали в перестрелку.
Северо-восточнее Белостока на опушке леса мои разведчики обнаружили колонну штаба нашего корпуса.
Вскоре я нашел и генерала Рубцова. За то время, что мы не виделись, он сильно изменился, а если точнее, постарел. Может быть, мне это бросилось в глаза потому, что Федор Дмитриевич был не брит. В щетине проступившей бороды виднелась проседь, седыми были и виски его. Выглядел он сильно уставшим. Но ни удрученности, ни растерянности я не заметил. Он был в генеральской форме, неподалеку стоял его пестрый закамуфлированный ЗИМ. Увидев меня, генерал обрадовался.
— Маврин! Откуда ты здесь? — Он крепко пожал мне руку, не дав возможности доложить, увлек за собой в тень, усадил на траву рядом с собой и засыпал вопросами — Сколько людей осталось в полку? Вернулись ли батальоны с границы? Где Дюков? Когда видел его в последний раз? Где остальные части дивизии?..
Я не успевал отвечать. Генерала обрадовало сообщение о комбате Исакове, который вышел из окружения у границы с большей частью батальона и присоединился к полку. Внимательно выслушал он и о боевых действиях моего 200-го стрелкового полка. Нахмурился, когда узнал, что в полку Родзивилла выведено из строя и брошено большинство орудий. Я мало что знал о действиях других частей дивизии из-за отсутствия связи с ними, поэтому не мог подробно информировать командира корпуса. Рассказал лишь то, что слышал на КП дивизии в Осовце от майора Б. Я. Куварина, исполнявшего обязанности начальника штаба. Куварин героем называл старшего лейтенанта Черных, командира артиллерийского дивизиона, который так «встретил» немецкую танковую часть при подходе к Осовцу, что тринадцать вражеских танков были в четверть часа уничтожены.
— Старший лейтенант Черных? — переспросил генерал. — Да ведь это его хотел полковник Гришин уволить из армии, не помню, за какое-то нарушение. А я не согласился… И он удовлетворенно заулыбался, приговаривая: «Молодец, молодец!»
Я рассказал командиру корпуса, что огнем нашей артиллерии и стрелкового оружия уничтожено немало солдат врага на подступах к крепости. Прекратив атаки, немецкое командование бросило на Осовец авиацию. Бомбили беспрестанно. Позже противник обошел крепость и прорвался севернее ее.