Люди земли Усольской. Книга первая (Шехматов, Барков) - страница 39
О характере Коновалова красноречиво свидетельствует история появления в музее серебряного альбома семьи князей Голицыных, рассказанная Владимиром Григорьевичем Плющевым (ее опубликовала березниковская журналистка Ольга Коновалова). А слышал ее Плющев от самого мэтра усольско-березниковского краеведения: «Иван Федорович отправился в Москву на какую-то конференцию и, гуляя по городу, в витрине антикварного магазина увидел этот альбом. Надо сказать, что в это самое время он увлеченно собирал экспонаты для краеведческого музея Усолья, прародителя березниковского современного. Но, когда узнал цену… И ведь стрельнуло ему в голову пойти к самой Крупской. Рассказал он ей свою историю, и нарком просвещения собственноручно подписала[3], не помню уж какой документ, и получил Коновалов альбом в подарок молодому создающемуся музею».
А история иконы «Избранные святые» с крестом-мощевиком (в нем собраны мощи 35 святых)? Именно благодаря Ивану Федоровичу Коновалову, спрятавшему ее после разграбления Никольской церкви в запасниках музея, икона вернулась к пастве.
Иван Федорович Коновалов — это целая эпоха в музейном деле Пермского края, и тот редкостный человек, который реально объединял древнее Усолье и промышленные Березники.
В конце 1929 года было объявлено о переходе к политике «уничтожения кулаков как класса». Как вспоминала П. Ф. Швецова (1926 г. р.), «раскулачивали тех, кто хорошо работал. У нас в Сгорках раскулачили Якова Засухина, Григория Степановича Бурмакина, Василия Дмитриевича Бурмакина. Это были молодые, грамотные мужики. Яков Засухин, например, занимался коневодством, у него было более 20 лошадей, он разводил их и продавал. Имущество у них отобрали, и они уехали».
Уроженец Ощепково Владимир Михайлович Прокофьев писал о родном селе: «Ровные широкие улицы, большие, многие обшитые, двухэтажные дома. В дальнейшем эти дома разбирались, перевозились в город, некоторые стоят в Усолье по сей день. Другие сгорали при пожарах. На их месте строились маленькие неказистые домики.
Средств у населения при колхозном строе на строительство хороших домов не было. Строили «помощью». Хозяин собирал мужиков, неделю рубили сруб, два дня собирали сруб на мох, после этого две недели пили брагу. Это и называлось «помощь». Потом до зимы крыли крышу, вставляли двери и окна, настилали полы и потолки, ставили русскую глинобитную печь и справляли новоселье. Много домов ставили и перевозили из других деревень.
Всего тогда было в Ощепково 87 дворов. Во время коллективизации богатых мужиков раскулачили, а в их домах устроили конторы, магазины, клуб и другие учреждения. Стоять бы тем домам еще не один век, но очень небрежно относились к ним новые хозяева. Оно и понятно, ведь все досталось даром. До наших дней достоял, пожалуй, всего один дом из старых построек…»