Затянувшееся молчание нарушил Страйк, вылетевший из-за угла дома. Руна отстала от него всего на полкорпуса. Собаки набрали такую скорость, что, казалось, они неминуемо сшибут с ног и Лунина, и стоящую напротив него Красильникову. В последний момент Мария Геннадиевна выкрикнула короткую команду, резко взмахнув рукой сверху вниз, и оба добермана замерли всего в паре метров от ступеней крыльца.
— Пойдемте, ужин остынет.
Обогнув Лунина, Мария Геннадиевна взбежала по ступенькам. На верхней она остановилась и повернулась к Илье.
— Если вы и вправду думаете, что я или Коля убить могли, то вы еще глупее, чем кажетесь, — почти выкрикнула она и тут же покраснела, моментально устыдившись своей выходки. — Вы ведь не думаете, что это мы сделали?
Последний вопрос прозвучал жалобно. Это был уже почти не вопрос, а призыв. Призыв поверить в то, что зло затаилось не в ней, не в ее муже, а в ком-то другом, в ком-то, кто сидит сейчас в гостиной, ожидая момента, когда можно будет наконец собраться у накрытого стола и приступить к ужину.
— Пойдемте в дом, — вздохнул Лунин, — а то ведь и впрямь все остынет. И еще, Мария Геннадиевна, вы на время моего визита собачек в вольер уберите. Пожалуйста.
Илья никогда не любил оказываться в центре внимания. Характер его работы предполагал большей частью необходимость много слушать, пытаясь одновременно выделить в услышанном хотя бы какое-то подобие правды, много печатать на компьютере и регулярно выслушивать нравоучения от руководства в лице генерала Хованского. Иногда, в процессе очных ставок, ему приходилось направлять в нужное русло поведение двух, а то и трех человек одновременно, но стоять посреди комнаты и ощущать на себе пристальные и большей частью неприязненные взгляды семи пар глаз Илье доводилось совсем не часто.
— Илья Олегович, добрый вечер! — В отличие от остальных Яна к появлению Лунина была готова, поэтому сориентировалась первой. — Как приятно вас снова видеть. А мы как раз собираемся садиться за стол. Так сказать, дружный семейный ужин.
— Я так понимаю, уже не только семейный, — сухо прокомментировал Владимир.
— Но ведь главное, что дружный, — улыбнулся ему, а заодно и всем остальным Лунин. — Вы не ждите меня, располагайтесь, а я пойду с дороги руки помою, с вашего позволения.
Сочтя всеобщее молчание тем самым позволением, Илья понимающе кивнул и молча покинул гостиную.
— Ну что, надо идти к столу, — Андрей выбрался из кресла и с наслаждением потянулся, — а то еще арестуют за сопротивление следствию.
Члены семьи один за другим потянулись из гостиной в столовую. Егор, приехавший незадолго до появления Лунина, остановился у выхода из комнаты и, когда с ним поравнялась Яна, придержал ее за локоть.