Он вышел из комнаты, оставив Яну одну. Некоторое время она стояла, глядя на мониторы, затем равнодушно пожала плечами и захлопнула дверцы шкафа. Наблюдать за гуляющим по дорожкам сада Луниным ей было неинтересно.
Спустившаяся на коттеджный поселок темнота и в самом деле принесла сырую прохладу, вполне ощутимую для того, чтобы Лунин застегнул пиджак на все пуговицы, но недостаточную, чтобы умерить активность роящихся в вечернем воздухе комаров. Немного пройдясь по саду и устав ожесточенно размахивать руками, отгоняя назойливых кровососущих, Илья оказался неподалеку от домика Красильниковых. Поднявшись на невысокое, в три ступеньки, крыльцо, он постучал в дверь и, не дождавшись ответа, потянул ее на себя.
Его визита супруги явно не ждали. В небольшой комнате, служившей одновременно и кухней и гостиной, пахло жареной картошкой, а вещающий последние новости телевизор работал почти на полную громкость. Увидев Лунина, первой замерла сидевшая за столом лицом к двери Мария Геннадиевна. Поняв по лицу жены, что за его спиной что-то происходит, Николай Федорович положил вилку прямо на стол и медленно обернулся.
— Добрый вечер, — поздоровался с хозяевами Лунин, — простите, что не вовремя.
— Так ведь, когда полиция к тебе в дом приходит, это всегда не вовремя, — усмехнулся Красильников. — Картошку будете?
— Спасибо, — Илья покачал головой, решив не вдаваться в объяснения на тему отличий следственного комитета от министерства внутренних дел, — Мария Геннадиевна уже накормила.
— А ежели под самогоночку? — Николай Федорович подхватил со стола вилку и постучал по горлышку стоящего перед ним графина. — Коли рюмочку употребить, так и аппетит сразу появится.
Графин был холодный, только из холодильника, а быть может, даже из морозилки. Это было видно по его запотевшим, слезящимся бокам, с которых медленно сползали на скатерть крупные, прозрачные капли. Самогона в нем было налито меньше чем на треть, граммов двести, как показалось Лунину. Вполне разумная норма для мужчины, которому уже под шестьдесят. Достаточно для того, чтобы ощутить пьянящее, расслабляющее действие алкоголя, но все же не так много, чтобы утром страдать от головной боли.
— Спасибо, конечно, — вновь поблагодарил Илья, на этот раз благодарность сопровождалась тяжелым, полным сожаления вздохом, — но откажусь. Мне еще поработать надо, да и с утра желательно, чтобы голова была свежая.
— Наслышан я про завтрашнее утро, — Николай Федорович бросил взгляд на неодобрительно покачавшую головой супругу, — говорят, вы, как проснетесь, так прям всем нам преступника и объявите. Вот он, мол, среди вас сидит, люди добрые, хватайте его да казните. Верно я излагаю?