— А что, охраны никакой не было? — удивился Илья.
— Нет. Там такой поселок упакованный, периметр хорошо охраняется, так что свою охрану мало кто держит, хотя публика там солидная. В этих Журавлях половину, конечно, пересажать надо, — Хованский усмехнулся, — но другая половина за соседей заступается. Областной прокурор, кстати, тоже там ночует. В общем, Илья, надо с этим делом аккуратно разобраться, понять, кто старичка прибил.
— А его прибили?
— Я тебе не сказал? — спохватился Хованский. — Стукнули по затылку глобусом. Бронзовым. Так что затылок такого погружения в географию не перенес. Еще раз говорю тебе, Лунин, старичок непростой был. Губернатор мне сегодня уже два раза звонил, очень уж хочет, чтобы виновное лицо было установлено.
— И понесло ответственность по всей строгости закона, — подхватил Лунин.
— Молодец, соображаешь, — похвалил Дмитрий Романович. — Эта семейка без папаши ничего особенного не представляет. Так что, если хочешь, оформляй их всех подозреваемыми, закрывай в изолятор и тряси, пока не признаются. Кроме них, ну и еще прислуги, в доме никого не было.
— Герметичный детектив, — поделился полученными из книг познаниями Лунин.
— Герметичное должно у тебя быть расследование. — Хованский угрожающе постучал по столу указательным пальцем. — Пришел, нашел, посадил, забыл, что там был. Сергиевич очень не хочет, чтобы информация по этому делу куда-то просочилась. Репутационные, говорит, будут издержки. Так что со следственной группы, которая на вызов выезжала, я уже взял подписку о неразглашении, тебе, я думаю, достаточно устного внушения.
Хованский вновь откинулся на спинку кресла и махнул рукой в сторону двери.
— Все, хватит болтать. На месте разберешься, что к чему. Будут какие вопросы, звони сразу мне. И помни, Илюша, церемониться там не с кем. Главное — результат.
Кивнув, Илья поднялся из-за стола и шагнул к двери.
— Дмитрий Романович, можно вопрос? — обернулся он к уже закрывшему глаза и приготовившемуся впасть в дрему Хованскому.
— Только коротко. — Генерал приоткрыл левый глаз, и черный зрачок впился Лунину в переносицу.
— Почему я? — смущенно спросил Лунин. — Я же понимаю, что дело ответственное.
— Тебе честно ответить или соврать? Ладно, скажу по случаю вчерашнего праздника. — Второй глаз Хованского тоже соизволил открыться. — Почему ты? Да потому, что ты, Лунин, не такой идиот, как все остальные. Доволен?
Илья удивленно кивнул и, пятясь, нашарил у себя за спиной ручку двери.
— Только вот что, Илюша, — последняя реплика генерала догнала Лунина уже в дверном проеме, — если ты не такой идиот, как все, это не значит, что ты вовсе не идиот.