Она прикоснулась к плечу Лоуренса, ощутив уверенность, что Верити еще не исполнила свою угрозу; в конце концов, если бы Лоуренс все знал, то не обращался бы сейчас с ней так мягко.
– Вообще-то, – сказала она, – я думаю, это, наверное, неплохая идея – вернуть твоей сестре содержание. Ясно, что она не вернется к мужу и ей нужно на что-то жить.
Лоуренс криво усмехнулся:
– Тебя это беспокоит? После всего, что она сделала…
– Она все равно твоя сестра. Мы можем поставить условием, что она уедет в Англию.
Послышался раскат грома. Гвен взглянула на небо.
Лоуренс медленно кивнул:
– Когда наш бренд начнет приносить доход, это будет возможно. Но ты ведь знаешь, что дом в Йоркшире сдан в аренду.
– Да, но срок аренды когда-нибудь закончится.
Гвен снова посмотрела на тучи, а потом на свои ноги. Уже почти наступил ноябрь, поздно для начала муссона. Она ткнула носком ботинка в сухую землю. Скоро она будет расползаться под ногами.
– Вчера я получил письмо из Англии. Съемщики намерены продлить аренду.
Гвен решила надавить на мужа по поводу содержания Верити.
– Нам никак не найти средств, чтобы выплачивать ей деньги до того, как бренд наберет силу?
Лоуренс озадаченно посмотрел на нее:
– Думаю, я могу взять в долг, если ты и правда считаешь, что это необходимо.
Гвен замялась. Ей не хотелось, чтобы Лоуренс влезал в долги, прежде чем они разделаются с запуском бренда, но, с другой стороны, так она избавится от наседавшей на нее Верити, и это позволит ей выгадать время.
Лоуренс посмотрел вверх:
– Пора сматываться. Сейчас ливанет. Поговорим о Верити позже.
Март 1934 года
Сезон дождей давно закончился, дни стояли ясные. Последние два месяца Лоуренс провел по большей части в разъездах, оставляя плантацию на Макгрегора, с которым Гвен так и не нашла общего языка. Когда Лоуренс возвращался домой, то казался немного замкнутым, его словно что-то беспокоило. Если Гвен спрашивала, в чем дело, он от нее отмахивался и говорил, что теперь, когда столько плантаций заброшено из-за падения цен на чай, главной заботой стали не возможные бунты среди рабочих, а распространение малярийных комаров.
Фрэн и Сави временно обосновались в Коломбо, пока решали, где им устроить постоянное жилье, а Верити, снова получавшая свое содержание, жила с друзьями в Канди и ждала, когда истечет срок аренды дома в Йорке. Гвен поставила условием возобновления ежемесячных выплат Верити ее возвращение в Англию. Это не означало, что золовка не сможет явиться на Цейлон и предъявить новые требования, но, по крайней мере, Гвен получила передышку.