В злополучную ночь на 1 августа противник впервые применил новую тактику. Мы ничего не знали об этом, и экипажи вылетели на боевое задание с обычным интервалом в три — пять минут. Эскадрилья лейтенанта Татьяны Макаровой поднялась первой. Мой самолет шел восьмым. Может, это и спасло нас со штурманом Олей Клюевой. Уже на подходе к цели мне бросилась в глаза странная работа вражеских прожекторов: они то включались, то выключались, а зенитного огня почему-то не было. Тишина становилась зловещей. Казалось, она сгущается, как сгущалась тьма непроглядной ночи.
«Может, первые экипажи еще не дошли до цели?» — подумала я. Но тут впереди, прямо по курсу, в лучах прожекторов показался У-2. Судя по времени; это был самолет командира звена Евгении Крутовой. Ее экипаж вылетел третьим. Штурман Лена Саликова сбросила САБ. Яркий факел повис в воздухе на маленьком парашюте и осветил местность. Стало светло. Мгновенно один за другим; включились прожекторы противника и стали шарить по небу. Один из них, самый яркий и широкий, схватил машину Жени Крутовой, остальные прожекторы присоединились к нему. Мы ждали, что вот-вот, как обычно, заговорят зенитки. Но они упорно молчали. Маленький самолет метался в лучах прожекторов. Женя Крутова, отличный летчик, пыталась вырваться из цепких щупалец, но лучи упорно держали машину. И вдруг гнетущую тишину разорвали очереди скорострельных авиационных пушек. К самолету Крутовой откуда-то из темноты протянулись светящиеся цепочки снарядов. Подлетевший вплотную фашистский истребитель хладнокровно бил короткими очередями, в упор расстреливая беспомощный У-2.
Это и была новая тактика врага. Жертвами ее стали наши подруги, вылетевшие первыми на задание. Ценой своей жизни они дали возможность тем, кто летел следом, принять за несколько драгоценных минут срочные контрмеры.
Загорелась правая плоскость машины Жени Крутовой — самолет начал быстро падать. Но, даже падая, Женя все еще вела борьбу. Ей удалось сбить пламя и ввести самолет в скольжение. Однако огонь подбирался все ближе к мотору. Перед самой землей из штурманской кабины вылетела красная ракета. В ту же минуту У-2 огромным пылающим факелом врезался в землю.
Я словно онемела. Всякое нам приходилось испытывать и видеть за годы войны. Но такое, когда на моих глазах гибли подруги, я увидала впервые…
Вражеские прожекторы погасли. Только самолет Жени Крутовой и Лены Саликовой ярко полыхал на земле…
Хотелось закрыть глаза, ни на что не смотреть. Хотелось закричать во весь голос, застонать, заплакать от горя… Потом я взяла себя в руки. Цель, которую нам надо было поразить, находилась примерно там, где только что погибли мои подруги. Именно туда и взяли курс мы с Ольгой Клюевой, хотя хорошо понимали: именно там враг уже поджидал новую жертву. Но мы не могли повернуть назад, задание необходимо было выполнить любой ценой.