Он еще раз оглядел пирующих, проверяя свои выводы. Его взгляд наткнулся на все того же двоюродного братца Абдибая, сидевшего у дверей. Шофер и здесь был скуп на чувства. Сидел осоловевший, только изредка дул на длинный чуб, спадающий на глаза, да временами на его губах мелькала беглая ухмылка.
«Пора уходить. Как бы только отсюда выбраться?» — подумал Асет, и вдруг его взгляд остановился на молоденькой девушке с курносым веснушчатым личиком. Она пела вместе со всеми, задорно потряхивая короткой прической «под мальчика» и улыбалась Асету, будто предлагая разделить ее чудесное настроение. До красавицы ей было далеко, оттого, наверное, он поначалу и не обратил на нее внимания. Сидит себе средненькая девушка, ни красавица, ни дурнушка, и глазу не на чем задержаться. И нужно было ей запеть и улыбнуться, чтобы он как бы вдруг открыл ее для себя.
«Да нет же, и вовсе она не красивая», — сказал он себе и улыбнулся, глядя на ее веснушки, тоненькие брови полумесяцем, на темные искрящиеся озорством глаза, на всю ее милую курносую рожицу.
Он улыбнулся, и ему стало легко, словно чья-то ласковая рука сняла с него тяжесть своим прикосновением. Асет не заметил, как это произошло.
«Кто она? Чья это дочь?» — гадал он.
Время отныне превратилось в мгновенье. Асет уже не считал, сколько им спето песен и сколько он выпил, глядя при этом на удивительную девушку. Теперь ему казалось, будто никто на свете не умеет веселиться так естественно, вдохновенно, как веселятся в его родном ауле, и что нигде не найдешь таких богатых духовно людей, хоть объезди весь белый свет. Все вечеринки, что были там, в городе, вспомнились сплошь чем-то нудным, искусственным.
— Друзья! А сейчас танцы! — оповестил неутомимый тамада. — Базикен, возьми баян! Подайте баян Базикену!
Коротышка Базикен развернул мехи от плеча до плеча и тронул лады неверной рукой. Он напился до чертиков, пальцы его бегали наугад. Но это уже не имело значения. Стулья и стол сдвинули к стенке, и начались танцы.
Асет танцевал с веснушчатой незнакомкой. Теперь ее лицо проплывало перед его глазами, и вблизи оно было еще симпатичней. Асет сейчас же решил, что девушка очень красива и что такую прекрасную девушку он не встречал даже во сне.
Ему захотелось слегка подразнить ее, ласково, чтобы она не обиделась, поиграть с ней, точно с ребенком. Понимая, что школьницу сюда бы не пустили, значит, она уже закончила школу в этом или прошлом году, а может, и еще раньше, он шутливо спросил:
— Девочка, и в каком же ты учишься классе?
— В двенадцатом! — сказала она не поведя и бровью.