В ноябре 2020 г. ряд «базовых принципов» по факту оказался выполненным. Районы вокруг бывшей НКАО вернулись под юрисдикцию Баку, но не в результате дипломатических усилий, а в ходе военных действий. Прежние переговорные схемы были опрокинуты. И новое территориальное размежевание прошло не в соответствии с линиями между НКАО и семью районами вокруг, а в том числе и по территории самой бывшей советской автономии. Шуша, а также некоторые населенные пункты Гадрутского, Мартунинского и Мардакертского районов перешли под контроль азербайджанских сил. Вдобавок к этому Азербайджан добился фиксации положения о необходимости установления коридора между своими западными областями и эксклавом Нахичевань, который был отрезан от «материковой территории» прикаспийской республики по суше, из-за чего коммуникации осуществлялись через Иран. Одна из двух «корзин», таким образом, оказалась закрытой. Другую (статус) поспешило закрыть азербайджанское руководство. Налицо преодоление национального унижения, военно-политический реванш и катастрофический разгром Армении, невиданный за весь постсоветский период.
Однако в этой внешне безупречной схеме есть свои нюансы, требующие особого рассмотрения. Во-первых, Москва в отличие от Баку собирала территории без внешней военной или дипломатической помощи, установив свой суверенитет над всей Чечней, не оставляя некоторую ее часть под опекой иностранных миротворцев до последующего прояснения ее статуса. Отложенный статус для одного из своих северокавказских субъектов на пять лет Москва предлагала. Но сделала она это по собственной инициативе, а не из-за усилий международных посредников. Азербайджан же, с одной стороны, полагался на всестороннюю поддержку Турции, но с другой стороны, принял решение остановить массированное наступление на Степанакерт путем переговоров с Россией. Именно Москва, отправившая миротворцев в Карабах, по факту предотвратила повторение на Кавказе сценария «Сербская Краина» и ускоренную силовую интеграцию отколовшейся территории.
Как следствие, президент Азербайджана Ильхам Алиев, обязанный успехами своему турецкому коллеге Реджепу Эрдогану, вынужден предпринимать некоторые шаги, от которых раньше азербайджанское руководство аккуратно воздерживалось, — введение безвизового режима с Турцией, поддержка Анкары в ее спорах с Грецией и Францией, актуализация проблемы самоопределения Северного Кипра. Не слишком комфортна для Баку и жесткая привязка собственного внешнеполитического курса к позиции своего главного союзника по Сирии или к Пакистану (включая весь спектр противоречий между Дели и Исламабадом). В то же время, по справедливому замечанию Гии Нодии, влиятельного грузинского исследователя и политического деятеля, имеющего репутацию сторонника евро-атлантического выбора своей страны, «Москва остановила войну в тот момент, когда сочла нужным»: «Теперь конфликт вновь будет заморожен на условиях, которые контролирует Россия. Именно благодаря ей армяне смогут жить в оставшейся части Нагорного Карабаха, именно она будет обеспечивать функционирование крайне важных транспортных коридоров между Арменией и Карабахом, Азербайджаном и Нахичеванью. Теперь от нее зависят обе стороны». И именно Москва устами и Владимира Путина, и Сергея Лаврова говорит об определении статуса Карабаха как о задаче не настоящей, а будущей, ставя на первый план разблокирование транспортных коммуникаций в регионе и полноценную нормализацию армяно-азербайджанских отношений.