В конце концов, поерзав на жесткой лавке, я привалился к плечу соседа и начал прикемаривать, попутно обдумывая вчерашний разговор с Лапиным. Вечером мы активно общались, а когда возникла пауза, он меня подколоть, что ли, решил, спросив:
– Чего такой задумчивый стал? Заботы гложут?
Ну я, тоже в шутку, ответил:
– Забота наша такая, забота наша простая, жила бы…
И тут вдруг выпучивший глаза Кузьма подхватил:
– Жила бы страна родная, и нету других забот! И снег, и ветер, и звезд ночной полет. Меня мое сердце в тревожную даль зовет.
Тут уж я охренел, потому что считал, что эта песня годов семидесятых. Ну, максимум шестидесятых. Но никак не времен революции![5] Хотя, если ее сейчас поют, то, наверное, просто ошибаюсь.
А Михалыч, закончив солировать, принялся тыкать в меня пальцем, говоря:
– Вот! Вот! Я так и знал! Знал, что ты наш товарищ! Когда еще в степи с тобой разговаривал. Я тебя подначивал, а ты ведь все аргументы именно нашей фракции приводил! И про построение социализма в отдельно взятой стране! И про невозможность на теперешний момент мировой революции! Да и про другое тоже! А теперь еще и песня о людях будущей России!
– Стопэ, стопэ! Ты чего так перевозбудился?
– Так это же наша песня! Жилинцев! Еще с пятнадцатого года!
Тут я вообще перестал что-либо понимать:
– Погоди. Ты же говорил, что состоишь в РКП(б)? При чем здесь какой-то Жилинов… или Жилин? Там же, невзирая на коллегиальное правление, Ленин в авторитете?
Комиссар кивнул:
– Правильно! Товарищ Ленин. А товарищ Жилин является ближайшим соратником Владимира Ильича и входит в политбюро ЦК РКП(б)! Ну а мы входим в его группу. И я тебя, когда в первый раз услышал, то очень удивился. Вначале даже не озвученным мыслям, а словам и построению фраз. Такие обороты в первый раз услыхал от товарища Жилина. Ну а потом уже и мы их подхватили…
Почесав затылок, озвучил сомнения:
– Что-то не помню я никакого Жилина.
– Как ты его можешь помнить, если память потерял? А товарищ Жилин, он же Иван Николаевич Березин, это известный революционер. В партии с четырнадцатого года. Организовывал забастовки и стачки. Вел пропагандистскую работу. Писал статьи в «Правде». Занимался обеспечением подпольных типографий. Участвовал в освобождении наших товарищей с каторги. Да что там говорить – именно он убедил Владимира Ильича о необходимости начала сентябрьского переворота![6] Товарищ Ленин сильно сомневался в успехе, а Иван Николаевич тогда прямо сказал, что «вчера было рано, а завтра будет поздно»!
Странно, но я действительно не слышал ни о никаких Жилиных в большевистской верхушке. Хотя, честно говоря, я кроме Троцкого и почему-то Зиновьева с Каменевым (чем эта сладкая парочка занималась, не могу сказать, лишь сохранилось в памяти, что явно отрицательные персонажи) никого и не помню. А вот слова, насчет «сегодня рано, завтра поздно» с кучей аргументов относительно гениальности выбранного срока, помню. Но говорил их не какой-то там Жилин, а непосредственно картавенький вождь!