– И я рад видеть того, кто отведет меня к нему, – отозвался я в той же манере. – Если вы готовы, так и пошли, чего ждать?
– Друзья Салеха не хотят отдохнуть, попить воды? – удивился кочевник.
– Мы не дошли вчера до этого места совсем немного, – пояснил я. – Так что усталости особой у нас нет. А вот фляжки наполним, запас – это дело такое, он никогда лишним не бывает.
Этот, который говорит, воистину невозмутим, а вот напарники его пожиже будут. Оружие глазами едят, да и прочую снарягу – тоже. Причем взгляд у них такой нехороший, оценивающий, будто они свое имущество рассматривают, по недоразумению попавшее в чужие руки.
Я сунул свою фляжку Джебе и спросил у кочевника:
– Далек ли наш путь? До темноты доберемся до вашего лагеря?
– Зачем он тебе? – хитро улыбнулся он. – Мы идем туда, где наш народ покупает и продает товар, наше становище тут ни при чем.
Европеец, одетый в тряпье и говорящий, как татаро-монгол из древнего фильма, – это зрелище еще то. Безумная стилизация. Интересно, а он сам понимает, насколько глупо выглядит?
– Как тебя зовут? – полюбопытствовал я. – Субудай? Или Тохтамыш?
– Крис, – умудрился удивить меня он. – Имена мы не меняем. А вот все остальное, все, что было в той жизни, – оно уходит навсегда. У нас, детей степи, теперь новая судьба и новая душа.
Ага. Все-таки и тут есть некие конфессиональные закидоны. Одно дело – примкнуть к сильному, другое – разговоры о душе и всем таком. Подводит-таки великий каган под это дело определенную нематериальную базу. В принципе, правильно делает, стоять за други своя – это одно, а вот за веру – совсем другое.
– Потом расскажешь? – попросил его я. – Интересно же.
– Нет, – огорошил меня Крис. – Это наше внутреннее дело, и вас оно не касается. Те, кто не является одним из нас или нашим рабом, не имеет права знать, что происходит в Великом каганате. Вы готовы? Выступаем через три минуты.
И, что примечательно, – до тех их соратников, которые ушли в лес и не вернулись, им вроде как и дела нет никакого. То ли политика такая, то ли они полностью уверены в том, что с ними ничего не случилось и эта троица сама доберется куда надо.
Более скучного перехода, чем этот, у меня не было. Трое кочевников молчали всю дорогу, причем спутники Криса даже не назвали нам своих имен, хоть я у них это и спросил. На все иные вопросы я максимум получал односложные ответы.
Мы двигались вглубь степи, через час холм с колодцем скрылся из вида, и теперь вокруг нас расстилался однообразный простор. Кто-то там говорил, что легко заплутать в лесу? Фиг. Тут, походу, это сделать еще проще, настолько все вокруг одинаковое. Впрочем, это на наш свежий взгляд, а для кочевников степь – дом родной уже.