Ингрид вздохнула. Скоро должны были прийти служанки, которые обмоют тело, натрут его благовониями и зажгут свечи в его опочивальне. Раньше переживания об отце заставляли девушку отложить всё остальное в долгий ящик. И вот теперь, вместе со смертью последнего родного человека все остальные переживания прорвались наружу, захлестнув все другие мысли дочери герцога.
Главным переживанием становился вопрос её замужества. Да-да, до тех пор она не может считаться хозяйкой в собственном замке, в собственном городе, в Междуречье, пока не выйдет замуж. Только тогда, когда она родит сына, а точнее, если она родит законного сына и наследника, которому будет суждено стать правителем Междуречья, вот тогда она сможет стать хозяйкой в собственном доме. Но и это будет ненадолго, лишь до тех пор, пока её сын не найдёт себе жену. И тогда уже хозяйкой станет не она, а её невестка. Какая же всё-таки несправедливая жизнь ей уготована, глупые обычаи годились лишь для тех женщин, которым повезло выйти замуж по любви. К сожалению, эта роскошь была Ингрид недоступна. Да и выйдет ли ей зачать детей со стариком бароном, которому была обещана её рука.
Итак, вторым и ещё более сильным источником её переживаний становился обет, который дал её отец королю Сигурду. Согласно этому обещанию отца, Ингрид должна была выйти замуж за барона Вальгарда. И всё бы ничего, только барону было около шести десятков лет и у него уже есть дети от первого брака. Да что там дети! У Вальгарда были даже внуки. Сигурд не мог бы придумать для девушки её положения более изощрённого наказания, чем это. Как отец мог допустить такое унижение для своей единственной дочери. Выдать дочь герцога за барона!? Да ниже него только безземельные баронеты!
Впрочем, когда отец согласился на этот брак, его сын всё ещё был жив и здоров. «Ах, милый братец! Если бы ты был жив, то стал бы наследником и полноправным герцогом Междуречья!» Тогда Ингрид могла бы попытаться убедить брата не отдавать её замуж за старого барона Вальгарда. Ведь это отец давал обещание королю, и в то время ни брат, ни сама Ингрид не считались теми людьми, которые могли бы принимать решения такого рода. Другое дело теперь, когда отец ушёл в мир иной!
Внезапно дверь открылась, и на пороге появился капитан Торсон. Ингрид не любила этого прямолинейного и неприятного мужлана. Он был хорошим воином, но при этом не отличался ни умом, ни деликатностью. В крепости ходили слухи, что барон Торсон частенько задирает служанкам подол. Некоторые из них даже пробовали жаловаться отцу, но тот лишь брезгливо отсылал их прочь. Похоже, он и сам в былое время не гнушался приударить за простолюдинками. Девушка скривилась от одной мысли об этом.