Мне казалось, что я уже отомстил за Олесю, но с учётом новых обстоятельств я понимал, что враг, настоящий и по-настоящему опасный, ещё только собирается напасть на мою новую Родину. И я не хочу, чтобы всё, что я создал в Междуречье, всё, что я люблю, в этот момент я подумал о заносчивой особе из города Тура, было уничтожено, превращено в нежить, и стало ходячими мертвецами.
Когда я вернусь, точнее, если я вернусь в Тур, мне нужно будет обязательно рассказать Ингрид о своих чувствах к ней. В этот момент рядом послышалось трение одежды о траву, шелест травы, мягкие и лёгкие шаги. Я повернулся, ко мне приближалась воительница. В темноте почти ничего не было видно, единственным источником света был Месяц, костёр на холме и маленькие далёкие звёзды в небе.
Женщина молча присела рядом со мной. Её тёплая рука обвилась вокруг моей талии, она прислонилась к моему плечу головой, и так и продолжила сидеть, сохраняя молчание.
– Мне очень жаль! – Сказал я ей, понимая, что она чувствует. – Твоя семья заслуживала того, чтобы жить в тишине и уединении.
– Ты знаешь! Я поняла, что в мире нет никакого уединения. – Она грустно добавила. – Никто и нигде не может находиться в безопасности. И гораздо лучше бороться за то, во что веришь, как это делаешь ты, чем сидеть и надеяться, что всё в жизни утрясётся само собой!
Я почувствовал, как она подняла свою голову и заглянула мне в лицо. Я повернулся и посмотрел на неё. Тёмный овал её лица, обрамлённый красивыми чёрными волосами, лишь угадывался в темноте. А вот её глаза блестели, мягким едва уловимым светом, который отражался на поверхности её серых глаз.
– Возможно, минуты счастья, любви и нежности стоят того, чтобы забыть обо всём на свете и жить этим мгновением, пока оно не растаяло навсегда!? – Прошептал я, обнимая её за плечи.
– Мы с тобой многое пережили. В нашей жизни было и счастье, и любовь! Но они прошли навсегда. Это потому, что мы надеялись на лучшее, вместо того, чтобы готовиться к худшему! – Она тихо заплакала. Я погладил её по голове, у меня у самого появился ком в горле, мешающий не то что говорить, а мешающий мне дышать. Она всхлипнула и с трудом сказала. – Мы победим их?!
– Не знаю, – прошептал я, – но мы будем очень сильно стараться, не жалея себя. Ради тех, у кого ещё осталась любовь и счастье, или хотя бы надежда на то, что они когда-нибудь появятся!
Женщина снова заплакала, её тело содрогалось от рыданий, я тоже не смог удержать свои скупые слёзы. После нескольких минут очищения мне стало немного легче. Евфросиния всхлипнула в последний раз, отстранилась от меня и с уверенностью сказала: