Тьерри, завидев стоящего посреди комнаты Гиллема де Бланшфора, остановился, будто налетев на стену.
– Гвиго, – страшным, ледяным голосом сказал граф, – ты послал за моим старшим сыном?
– Так точно, ваша милость! – отозвался Гвиго. – Но он заперся у себя и не отвечает…
– Ломайте дверь! – Железный Бертран сорвался на крик. – Все вон отсюда! Я должен… – его лицо на мгновение передернулось, – должен побеседовать с моими детьми.
Призванные к ответу толпой вывалились в коридор, испытывая несказанное облегчение – расправа пока откладывалась. Старый хранитель книг даже осмелился пробормотать себе под нос нечто укоризненное – мол, дергают дряхлого человека спозаранку то туда, то сюда, а переходы-то в замке немалые…
Стоявшие бок о бок братец и сестрица виновными себя явно не ощущали и каяться в грехах не спешили. Скуластая физиономия Тьерри надежным щитом скрывала любые эмоции и переживания. Бланка выглядела удивленной и несколько встревоженной, но не более того. Она и заговорила первой, беззастенчиво пользуясь правом отцовской любимицы:
– Грядет война с де Фуа? Иначе зачем наша гвардия носится по стенам, словно курицы с отрубленными головами?
– Она еще имеет нахальство спрашивать, что случилось, – процедил сквозь зубы Бертран и, не давая любимым отпрыскам опомниться, загромыхал: – Это я должен у вас спрашивать, что случилось! О чем вы там шушукаетесь за моей спиной? Тьерри, будь любезен немедленно, внятно и честно объяснить, чем ты занимался вчера в подвалах! И, если твое объяснение мне не понравится, пеняй на себя! Я жду ответа!
– Я всего лишь помешал друзьям моего брата совершить очередную глупость, – даже напряженная обстановка не заставила Тьерри избавиться от привычки говорить медленно, растягивая каждое слово. – В конце концов, эта заезжая компания пока еще считалась нашими гостями, а не пленниками. Если при этом кое-кто пострадал, моей вины тут нет. К сожалению, и заслуги тоже. Я должен был проучить прихвостней Рамона гораздо раньше.
– Что ты делал потом? – с нажимом осведомился мессир Бертран. – И, кстати, чем ты, моя дорогая дочь, занималась минувшей ночью?
– Проводил гостей до их комнат, убедился, что они заперли за собой двери и пошел к себе, – с безмятежностью честного человека, коему нечего скрывать, ответствовал любящий отпрыск. – Где и оставался до самого утра, когда ко мне с воплями ворвался перепуганный Гвиго.
– А я весь вечер безвылазно сидела у Тьерри, читала его книги, – добавила Бланка. – Мне было скучно одной. И ночевала там же. Слуги могут подтвердить, если уж моему слову тут более не доверяют, – она оскорбленно вскинула подбородок, в точности копируя манеру старшего брата и отца.