Альфия на этот раз промолчала.
Остальные тоже. Даже не было обычного бабского «а что такого?», «ничего же не было» и прочей подобной лабуды.
Только Антоненкова как бы посочувствовала:
– Тебе, командир, сейчас шила[101] бы принять кубиков с полста, перорально. Может, и орать бы прекратил.
Махнул рукой и ушел от них на край помоста, под арку, с которой уже почти облетели завядшие свадебные цветы. Встал спиной к девчатам и закурил.
Через пару минут меня сзади обняли ласковые руки.
Чей-то подбородок опустился на плечо.
И голос Ингеборге прошептал в ухо, щекоча:
– Что с тобой, сегодня, Жорик? Ты сегодня сам не свой. Какой-то неласковый, неженственный?
– Кто неженственный? Я неженственный?! – Сломанная сигарета полетела на гравий.
– Успокойся, Жора, успокойся, – погладили меня по бритой голове нежные ладони, – женственный, ты, женственный. Как скажешь, так и будет, милый.
– За что я тебя люблю, Инга, – улыбнулся я, не оборачиваясь, – так это за то, что всегда ты можешь настроение поднять.
– Не только настроение, милый. Ты только позови.
Тут прибежала Саркисова венгерка и принесла на маленьком медном подносике стопку виски и соленый огурец. Вот такие выверты англо-армяно-венгерской кухни. Значит, не только Галя видит со стороны, что мне сейчас срочно нужно что-то сосудорасширяющее, нервоуспокаивающее – в общем, спиртосодержащее… Микстура общеукрепляющая.
Перорально.
Потом пришли улыбающиеся щербатыми ртами буры и с ними Арам, блистающий безупречной стоматологией.
И мы стали грузиться.
Новая Земля. Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов «Западная Европа».
22 год, 30 число 5 месяца, вторник, 19:59
Когда подъехали к европейской Базе, солнце уже прилично наклонилось к западу, но небо пока и не собиралось темнеть. Успели все же засветло. Это гут.
Запечатали нам «подосиновики» оружие, проверили айдишки, и опять начался этот гемор[102] с антенной. Над воротами Базы, метрах в четырех от земли, висел поперек дороги толстый провод. А у нас над автобусом антенны три с половиной метра торчат, как шпанской мушки[103] обожравшись. Никак не въехать. Нет, встречу еще когда Мишу-профессора – я ему все выскажу про его длинные антенны и его сексуальные отношения с ними.
Этот гнойный радиомазохизм начался у нас сразу же, как только выкатились в Порто-Франко за Южное КПП. Чтобы радиосканер нормально фурычил, нам надо было длинную антенну на крышу ставить. Ровно по ее центру. Сканер для нас сейчас – это все. Без «ушей» нас бандиты заколбасят, мы того и не заметим, что они на это собирались. Вот и корячились «за связь без брака», поминая Профа матом на всех возможных языках.