Внутри периметра домиков были также расчищенные площадки под палатки, несколько обложенных камнем кострищ, больше напоминающих барбекюшный мангал, чем походный очаг, и поленница сухих дров, прикрытая сверху чем-то вроде рубероида. Никакой стационарной кухни не обнаружили. Возможно, она была в одном из домиков. Одно место под палатку было очень большим. Видимо, тут располагалась столовая или что-то типа камералки[115]. Что тут осталось от мифического Чамберса, а что было привнесено позже орденскими охотниками – уже не понять. Что точно было на совести охотников, так это свежевыкошенная трава по всему лагерю и метров на тридцать от периметра снаружи. И свежие угли в кострищах. В последний уик-энд лагерь явно посещался, но культурно. Мусора нигде не было. А около склада стояла железная бочка для его сжигания.
Радовало это место тихим, ласковым, но постоянным продувом, который не давал скапливаться над нами насекомым.
– Жорик, а как они тут без воды обходятся? – спросила подошедшая Наташа Синевич.
– Очень просто. Прицеп-термос типа квасной бочки. Помню, в археологической экспедиции на Тамани таких у нас в лагере было две. Одна на три тонны – для хозяйственных нужд, и вторая – такая, с какой в городе квас или пиво продают в разлив, – для питья. Старый, проверенный способ. Главное, чтобы источник воды был не очень далеко. Хотя в Казахстане, ребята рассказывали, они воду питьевую привозили за шестьдесят километров с полустанка. Все колодцы в округе были солеными, только овцам пить.
– Там что, совсем нет колодцев с питьевой водой? – Наташа сделала круглые глаза.
– Есть, но их место казах никому не выдаст, как белорусский партизан – свой отряд в гестапо.
– Как все странно, – Наташа задумалась, чуть скривив красивые губы.
– Ничего странного: геологи приехали и уехали, а для казаха вода – это жизнь. Их с детства учат хранить тайну колодцев. Тысячелетиями. Ладно, иди, помоги там девчатам с едой. Я проголодался. – Тут я приобнял девушку и другой рукой погладил по тугой попке.
– Э-э-эй. Не распаляй меня, – оттолкнулась от меня Наташка. – Сегодня не моя очередь, так и нечего меня дрочить понапрасну.
И засопела обидчиво так, брызнув гневным взглядом. При этом стала еще краше. Было б время, только и дразнил бы ее, чтобы насладиться эстетически.
Но она отвернулась и, закинув на плечо карабин, пошла к костру.
Плавно так.
Павой.
Лебедушкой.
Хороша, стервь! На одних поглядушках обкончаешься.
Чтобы прийти в себя, пришлось намочить платок холодной водой и обтереть лицо. Заодно и от пыли.