- Э?
- Администратор, вы не совсем человек Студии. Не настоящий студиец.
- Прошу прощения?
- Не хочу быть назойливым, администратор, но... откуда вы пришли? Из какого подразделения Службы?
- Охрана здоровья, - неохотно сознается Коллберг. - Управлял церковной больницей святого Луки в Чикаго. Но всегда наслаждался...
- Ага. Как и все. Но слушайте, играться с кубиком - вовсе не то. Это чепуха. Для меня "Неограниченные Приключения" - вся жизнь, администратор. Я вдыхал Приключения и выдыхал, едва стал достаточно взрослым, чтобы управиться с плеером, пусть для записей "второй руки". Прежде чем стать актером, был студентом актерской Школы. Прежде чем стать студентом, был фаном. Настоящим фаном. Вы хоть понимаете, что это значит? Что значит быть фаном?
- Ну, едва ли...
- Фан - это фанатик. Поняли? Для меня это не хобби. Не карьерный путь. Это моя гребаная религия.
- Религия. - Печеночная гузка изрыгает слово, словно кусок дерьма.
Ты позволяешь страсти окрасить голос: освободившие сердце железные оковы стали красными, потом белыми; они плавятся и пропадают. - Когда вы фанатик, это сжирает вашу жизнь. Для вас больше нет ничего, поняли? Администратор, все, что я знаю, пришло из Приключений... дерьмо, я научился читать лишь потому, что находил мало хороших Приключений и стал читать романы - ту дрянь, на которой основаны сценарии Приключений - и, и я так и не остановился. Только об этом и думал. До сих пор думаю.
Ты поднимаешь лицо вверх, туда, где потолок слоновой кости встречается с зеленой стеной, но видишь нечто невидимое обычными глазами.
- В двенадцать лет я уже дрался на ножах со старшими. У нас были лишь самодельные заточки, понимаете? Я даже не боялся: я ведь кубировал "Белое Пламя, Черную Сталь" раз двадцать, и я позволял им полосовать меня по ребрам, знал, что это больно, но не смертельно, а я бил их в бедро - прямо как Джонатан Мкембе. Понятно? И убегал. Иисусе Христе, администратор, когда я потерял чертову невинность, знаете, о чем думал? Думал, что мы с ней хорошие трахеры, сделали все путем, если учесть, что мы не актеры; и я работал профессионально, знаете, ведь уже ублажил семьдесят или восемьдесят женщин вприглядку, а она и того больше... Самое крутое, что было в жизни? Когда мне было десять или одиннадцать, я встретил Натана Маста. Знаете, кто это был?
Коллберг качает головой. - Не понимаю, куда вы клоните, Майклсон.
- Не важно. Он привык к славе, еще когда я не родился. Был одним из партнеров Мкембе. Я о том, что он жил в районе Миссии Сострадания, в ночлежке для холостяков. Сломленный старик, лицо - сплошные шрамы.