Клерк обернулся, разевая рот. Удивление рыцаря уступило место откровенному подозрению. - Наш Владыка не слышит лжи.
Клерк обратил разинутый рот ко мне. - Ваш брат - огриллон?
- А это проблема? - Я поднял ладонь. - Может, и мама моя вас тревожит?
- Я, э... я... не знаю. Полагаю, эээ...
Глаза рыцаря сузились, лицо стало суровым. - Вы назвали этого Черного Ножа братом?
- Сколько раз вы желаете услышать мои слова?
- В Пуртиновом Броде нет Черных Ножей. - Рыцарь отвел глаза, воздевая окованную пластинчатой сталью руку. Ливрейный паж подскочил к нему, рыцарь заговорил голосом столь тихим, что слышно было лишь гудение.
Я не смог и прочитать по губам. Мне как холодной водой в лицо плеснули.
Паж поспешил к ведущей в город двери, сгибаясь так усердно, словно готов был бежать.
Плеснули грязной водой.
Я вздохнул сквозь сжатые губы. - Так все в порядке, можно проходить? Гмм?
Клерк казался ошеломленным. - Простите?
- Есть закон против семейных визитов? Или нужно оплатить безбожную пошлину? Разрешение от треклятого законника?
- Я, ах, ну... нет, не думаю...
- Тогда проштампуй мои гребаные бумаги, ладно? Тут воняет.
- Фримен Шейд. - Гора хриллианской стали и мяса нависла над левым плечом. - С Солдатами Хрила обращаются вежливо. И с почтением.
- Ага? - Я показал зубы глазам столь голубым, столь и пустым, как зимнее небо. И призвал дух себя в возрасте двадцати пяти лет. - Эй, прости. - Повернулся к клерку. - Поставь печать на гребаные бумаги.
Раздался металлический шорох, единственный звук, которым хорошо смазанный доспех выдает движения своего владельца; впрочем, он не смог заглушить сдавленного рыка, застрявшего у рыцаря в горле. - С Солдатами Хрила не говорят в подобном тоне...
- Нет? Позвольте догадаться. Мы должны взаимно раскланяться и разойтись, и счесть все случившееся сном? - Я показал оскаленные зубы. - Значит, теперь мы любим друг друга?
Хитро скрепленные пластинчатые рукавицы заскрежетали, когда сжались кулаки. - Фримен Шейд, вы Вооружены и на ногах, и ваши манеры представляют собой Законный Вызов. Должен ли я Ответить?
Вторая половина жизни вернулась с тихим, долгим вздохом, типа "я-много-прожил-и-знаю-как-лучше". Я загнал монстра назад, в пещеру, но все же вынужден был склонить голову, прежде чем нашел силы ответить. Даже в пятьдесят не могу спокойно смотреть противнику в глаза.
- Нет, - сказал я. - Прошу прощения. У вас обоих.
Рыцарь побагровел - я видел его краем глаза - он желал объяснений, вроде "это утомление долгого странствия" или "я неудачно пошутил".
Однако я лишь смотрел в пол.