А вот несмываемый позор, который, ко всему прочему, ещё и уничтожит шансы на выгодный брак — другое дело. Здесь следовало давить на воспалённое чувство гордости человека, у которого, пожалуй, кроме гордости ничего и не осталось. По крайней мере, с точки зрения самого человека.
— У тебя нет ни малейшего понятия о чести, Глашек! — в возмущении и испуге пленница спешно перебирала те немногие аргументы, которые у неё ещё были, надеясь избежать того, что кажется одновременно неизбежным и недопустимым.
— Ошибаетесь, слечна Кюсо. Я абсолютно честна. Моему слову можно верить. Если я сказала, что случу вас с псом и сниму это на камеру, я это сделаю. Кроме ряда случаев, заранее оговоренных или подразумевавшихся.
— Что? — нервно икнула та. — С псом!
Кажется, подобный вариант развития событий Жаклин не могла себе представить и в кошмарном сне. Она даже перестала двигаться. Лишь чуть повернула голову, чтобы иметь возможность одним лишь глазом видеть выражение лица своей тюремщицы.
— Для начала. Здесь есть не только псарни, но и конюшни, — ровным тоном, не дающим прочитать истинные намерения, произнесла Броня, на время делая паузу в съёмках. — Даже не смейте во мне сомневаться. Как у вас не осталось ничего, кроме чести рода, у меня нет ничего, кроме моего слова.
— А если… если я расскажу то, что знаю сама? — пленница облизнула пересохшие губы и перевела взгляд на Гиацинт, всё это время безмолвно и недвижимо стоявшую у дверей. — Это… зачтётся?
Дочь ректора неуверенно посмотрела в сторону Брони. Та в ответ лишь коротко кивнула.
— Ответственность за решения по данному вопросу лежит на слечне Глашек, — пояснила Маллой-младшая. — В этой комнате её слово равно слову моего рода.
Жаклин нервно сглотнула и осторожно покосилась в сторону безродной.
— В наших с вами взаимоотношениях нет ничего личного, слечна Кюсо, — небрежно пожала плечиками синеглазка. — У нас обеих есть цели, и мы обе просто оказались на пути друг друга. Мне всё равно, каким образом я получу интересующую меня информацию, если это произойдёт быстро. Ежели то, что вы скажете, удовлетворит меня в полном объёме, вам будет нечего опасаться. В данной ситуации у вас в руках есть инструментарий для управления своей судьбой.
Броня медленно склонилась к лицу француженки, придерживая костяшками пальцев несколько прядок, не желавших смиренно сидеть за ушком.
— Как же вы им воспользуетесь?
— Мне… мне всё ещё нужны гарантии, — пленница попыталась придать своему голосу твёрдости. Она даже осмелилась посмотреть своему палачу в лицо, но предательская влага в уголках глаз выдавала напускную природу смелости.