Девичье личико весьма красноречиво демонстрировало смесь удивления и недоверия.
— Твой самосуд… я знаю, кого ты судила. Меня тоже попросили их судить, — Дарк коснулся ладонью своей груди. Тон стал проникновенным и возвышенным. — Хотска страдает под управлением Сковронского. Тот факт, что совершенно сторонних некромагов умоляют пойти, фактически, на преступление, чтобы наказать настоящих преступников, уже говорит сам за себя. Люди бегут за протекцией к нам. Ко мне. К тебе, Бронь. Или ты думаешь, что если я слушаю не классику, а дэфкор, а моя одежда не вышла из моды пару веков назад, я сильно отличаюсь от человека, считающего меня своим наследником?
— Красиво жжёшь глаголом, — девушка саркастически похлопала в ладоши. — Но какое отношение слова имеют к торговле поступками? Слова — не поступки. Поступки твои привели к отрицательному балансу. Или ты не слышал фразы “дорога в забытие мощена благими устремлениями”?
— Я слышал фразу “добрые дела не остаются безнаказанными”, — парировал “номер один”. — Нельзя добиться улучшения ситуации в Хотске, если не раскачать лодку. И ты это понимаешь, — некромаг обогнал собеседницу и обличающе ткнул пальцем ей в грудь, разумно остановив движение за пару мгновений до соприкоснования. — Ты сама раскачивала лодку. И все, за кого ты просила моего отца, уверен, так или иначе связаны с этим самосудом. Ведь так? Давай, скажи, что я не прав. Нет… — молодой человек вскинул подбородок и постучал пальцем чуть ниже своей левой скулы. — Выдай мне пощёчину, если я не прав. Давай, влепи от души, если хоть кто-то, за кого ты просила, не связан твоим маленьким вигилантским хобби!
Тишина. Броня молчала. Застыла, как змея перед броском. Однако, самого броска не последовало. Синеглазая рептилия скользнула мимо, не произнеся ни слова. Дарк не мог не улыбнуться, довольный собой.
— Всё потому, что ты сама не ангел, Глашек, — обратился к девушке “номер один” тихим голосом, когда та уже спускалась по ступеням вниз. — Ты выглядишь правильной лишь потому, что этого от тебя ждёт общество. А сама лишь торгуешь поступками. Это делает тебя очень предсказуемой.
3.
Приятный нежный ветерок, не тёплый и не прохладный, ощущаемый лишь как движение, как отрицание стагнации, как проявление нетерпеливой вздорной жизни, ласкал лицо, шею и руки Дарка. Некромаг был, буквально, зажат между противоположностями. Спиной он пытался слиться со стеной, монолитной и неподвижной, хоть и согретой ленивым осенним солнышком. С другой же стороны обосновалось метафоричное воплощение свободы: с балкона, на котором “номер один” прятался от навязчивой Фортуны, можно было вдоволь насладиться панорамой урбанистических красот.