Я бесновалась не хуже Безумного Шляпника. Мне срочно хотелось что-нибудь предпринять, поэтому я отправила Джексу короткую записку пега- совой почтой с просьбой встретиться со мной перед сегодняшним балом. И вот теперь я ждала его, сидя на стопке ковров-самолётов у входа в клуб «Арабские ночи».
Я увидела его ещё издалека – в тёмно-синем камзоле с двумя рядами золотых пуговиц и золотых панталонах, весь такой аристократичный до кончиков ногтей. Настоящий принц.
Вскочив, я схватила его за руку и выпалила:
– Мы должны вломиться в Сказочную исправительную школу и выкрасть оттуда Анну и наших друзей! Если мы отправимся прямо сейчас, мы успеем угнать пару-тройку пегасов, перелетим через гору Рутрум и успеем в школу до отбоя. – Я потянула его за руку. – Пойдём скорее!
– Эй-эй, воришка, не пори горячку, – сказал Джекс, упираясь каблуками в землю. – Надо всё как следует обдумать. Штильцхен держит всю школу под защитными чарами, так что проникнуть туда мы не можем. А если бы даже и смогли, он бы всё равно сразу узнал об этом и схватил бы нас ещё на подступах к общежитию – или отправил бы за нами своих людей. Так что твоя затея в любом случае провалится.
– А вот и не провалится, – упорствовала я, хотя в глубине души понимала, что он прав. Я угрюмо плюхнулась обратно на ковры. Джекс присел рядом – и тут верхний ковёр начал отрываться от земли.
Я попыталась вспомнить, чему нас учили на занятиях по пилотированию ковров-самолётов в школе:
– Эй, ковёр! У нас тут, между прочим, настоящий принц, а ты хочешь, чтобы из-за тебя он опоздал на свой собственный бал?!
Ковёр и ухом не повел.
– Не думаю, что с коврами-самолётами положено разговаривать именно так. – Джекс ласково потрепал ковёр по ворсу, словно погладил пса. – Спасибо, что хочешь прокатить нас, но мы сегодня немного заняты, поэтому, пожалуйста, опусти нас на землю, ладно?
Ковёр начал было снижаться, но потом снова рванул вверх.
– Отлично. Этот коврик, похоже, тоже хочет отправиться прямиком в Сказочную исправительную школу, – проворчала я. – Надеюсь, ты любишь шоколадные кексы! – крикнула я непослушному ковру.
Должно быть, хозяин лавки услышал нас, потому что тут же выскочил из дверей:
– О, не беспокойтесь, вы всё равно на привязи. Когда Синему надоест баловаться, он сам вас спустит.
Я поглядела вниз и убедилась, что ковёр действительно привязан длинной верёвкой к большому тележному колесу на земле.
– Ну вот. Прекрасно. Теперь ты из-за меня ещё и опоздаешь, – вздохнула я, водя пальцем по сине-зелёно-золотым завиткам восточного узора на ковре.