– Спасибо, Александр Александрович. Я Генерального штаба подполковник Аленин-Зейский Тимофей Васильевич. Хотел бы попросить вас об услуге.
– Всё, что в моих силах, господин полковник.
– Я попрошу вас как можно быстрее добраться до Зимнего дворца и до дежурного дворцового гренадера. Попросите его вызвать генерала Ширинкина. Евгению Никифоровичу расскажите о том, что здесь случилось, и передайте просьбу срочно прислать сюда ко мне трех мушкетеров… – я сделал паузу, умолкнувшая чуйка снова начала подавать признаки жизни. – И еще попросите генерала, чтобы он присмотрел за гасконцем.
Глядя на то, как округлились от удивления глаза штабс-капитана, подумал: «Надеюсь, Евгений Никифорович сообразит, что гасконец – это любезный штабс-капитан Дрентельн. Как-то он быстро на контакт со мной пошел. Вон несколько офицеров стоят, даже один подполковник, но никто из них пообщаться со мной не торопится. Может, это и паранойя, но лучше перестраховаться».
– Это какой-то шифр, господин полковник? – наконец-то справившись с удивлением, смог спросить Дрентельн.
– Да, господин капитан. Начальник Дворцовой полиции всё поймет. Я очень на вас надеюсь.
– Я всё понял. Разрешите исполнять?! – Александр Александрович несколько шутливо принял стойку смирно.
– Исполняйте, господин капитан, – с улыбкой на лице я козырнул ему.
Не успел штабс-капитан отойти от меня, как до нас добрался городовой и дворник. Ну вот и подкрепление прибыло. Дворника, дав ему рубль на извозчика, сразу же отправил в ближайший околоток за надзирателем и судебным следователем.
Потом был быстрый опрос кучера «товарища Петра», который клялся и богом, и всеми святыми, что тот его нанял несколько минут назад. И он к террористам, которые в его высокоблагородие стреляют, абсолютно не причастен. Пришлось временно поверить, так как он был нужен.
В общем, городовой вместе с кучером повезли двух раненых террористок в Александринскую женскую больницу, расположенную на Надеждинской улице. От Казанского моста через Екатерининский канал[11], до которого я чуть-чуть не дошел, до этой больницы было ближе всего. И была надежда, что и одну из девиц довезут живой. Как смог, используя белье самих же террористок, что-то в виде повязок с тампонами на раны я им быстренько наложил.
Городовой также должен был осуществлять потом в больнице охрану барышень и кучера, пока туда не прибудут сотрудники либо Дворцовой полиции, либо охранного отделения. Я же остался рядом с пролеткой, в которой находился труп «товарища Петра», а также браунинги барышень и револьвер кучера.