Переговорив с сержантом, объяснив, кто он и куда направляется, вновь продемонстрировав статус одарённого духом, Закир убедил пропустить карету. Заодно, обеспечив пропуском для преодоления следующего поста.
Валид, отправив обеспокоенных Дехи с Даей внутрь кареты к Сами, лично взялся за вожжи. Заверив, что прекрасно знает дорогу и проведёт по самым окраинам, задав ездовым ящерам высокий темп, с грохотом колёс по мостовой быстро скрылся дальше по улице. На ближайшем перекрёстке, едва не перевернув карету, вписываясь в поворот.
— Можешь за них быть спокоен. Валид хороший, опытный воин, — заверил меня Закир, провожающего карету долгим взглядом. — Он знает, что должен сделать.
Оставив лейтенанта с его стрелками прикрывать строй алебардистов, которым совсем не помешала бы огневая поддержка, вдвоём бросились в сторону эпицентра накрывшей этот квартал бури. Как и раньше, прежде чем бездумно бросаться в бой, сначала оценили обстановку со стороны, определяя, где мы нужнее всего.
Честно говоря, ситуация сложилась такая, что я мимолётно пожалел, что не остался в карете. Пришлось усилием воли подавлять это малодушие, напоминая, что я в другом мире. В котором принято встречать опасность лицом к лицу, а не прятаться за телефонной трубкой, перекладывая ответственность на кого угодно, кроме себя.
Для начала убедился, что в битве между сильными одарёнными, остальным делать нечего. Семеро всегда бьют одного, но только до тех пор, пока в руках у последнего не появляется автомат. После чего параметр личного умения начинает превосходить параметр численности. Если только идиотов не больше, чем у него патронов.
В центре сосредоточенно дрались трое Аллмара и столько же ифритов, не отвлекаясь на посторонние вещи, а по окраинам, не вмешиваясь в их дела, ожесточённо резалась обычная пехота, что зараджи, что дари. Используя разрушенные почти до основания дома в качестве опорных точек. Обе стороны, помимо огнестрела, активно использовали боевые слёзы, закидывая друг друга смертоносными заклятиями, от которых защищались с их же помощью.
Тут же, на примере увидел, почему при наличии ружей и гранат, местные всё ещё пользовались такими устаревшими вещами, как сабли, пики и алебарды. Оказалось, что, повесив на себя плотный воздушный щит, зараджи берсерк с двумя топорами, прыгая как кузнечик, под воздействием то ли зелий, то ли других типов усиления, прекрасно успевал добежать до позиций стрелков, где собирал обильную, кровавую жатву. Правда, не всегда удачно. Одного такого шустрика, вырвавшегося вперёд, встретили почти в упор дружным залпом, разом снеся с него и щит, и жизнь, и половину шкуры, превратив в дуршлаг.