От мокрого полотенца, которым мать вытирала Френсис голову, рана вновь открылась и заболела. Вода в миске стала розовой. Френсис закрыла глаза, ее по-прежнему не покидало ощущение, что она забыла что-то сделать. Это сводило ее с ума.
– Они прилетят сегодня ночью, – продолжила Сьюзен, – и все повторится. Нужно убираться из города – людей уже эвакуируют из центров временного размещения, сажают в автобусы и увозят. Мы поедем сразу, как только Дерек освободится. Марджери говорит, что людей размещают в баптистской церкви. Никто из нас здесь не останется, чтобы снова пережить весь этот ужас.
– Я никуда не поеду, – сказала Пэм, пожимая плечами. – Да провалиться мне на этом месте, если я позволю кучке молокососов, у которых даже еще волосы на груди не выросли, выжить меня из собственного дома.
Сьюзен бросила на нее скептический взгляд:
– Ты что, тоже крепко ударилась головой? Это не игра, Пэм, – они хотят всех нас тут похоронить. Это сумасшествие – оставаться здесь. И ты, Френсис, больше не будешь шляться по ночам, где тебе вздумается. Знаешь, люди говорят… Бог знает, чем она там занимается, – вот что говорят о тебе.
Френсис собралась с духом, чтобы ответить, но заметила, что руки у матери трясутся. Она запустила пальцы меж дрожащих пальцев матери и на мгновение сжала.
– Да все нормально, мам, – сказала она ласково. – Не волнуйся.
– Ничего не нормально! Если я потеряю тебя… – Сьюзен тряхнула головой, прерывисто вздохнула и заправила прядь светло-пепельных волос за ухо. – Френсис, если я потеряю тебя… – Не договорив, она бросила полотенце в миску и поставила ее на стол.
Френсис снова попыталась сосредоточиться, но головная боль делала мыслительный процесс совершенно невозможным. Перед глазами у нее все поплыло, и она вновь, как наяву, увидела ночное небо, освещенное оранжевым пламенем пожарищ и кишащее огромными черными мухами. Бомбы визжали, как раненые животные, и какие-то руки тянулись к ней. Вздрогнув, Френсис очнулась – в кухню, еле волоча ноги от усталости, вошел отец.
– Дерек! Да ты всю грязь с улиц притащил! – воскликнула Сьюзен, сокрушаясь из-за оставленных мужем следов, а также кусков штукатурки и хлопьев пепла, которые сыпались с его униформы патрульного Отряда противовоздушной обороны.
Дерек устало посмотрел на жену:
– Сьюзен, дорогая, если я вот прямо сейчас не выпью чая, ты сделаешься вдовой.
Френсис встала и открыла кран, чтобы наполнить чайник, забыв, что воду отключили и газовая плита не работает.
– Вон, вода в ведре, – показала Сьюзен. – Пока придется носить ее из бака, я так понимаю.