– Почему ты считаешь, что в ту ночь она шла ко мне домой? – спрашивает Люсинда. – Что она сказала?
– Забудь. Я ошибался. Она наверняка собиралась добыть еще дерьма, которым пичкала себя.
Люсинда смотрит вниз на свою обувь.
– Неужели никто не пытался ее остановить? – бормочет она.
– Само собой я пытался!
Ком вырастает в горле. Я не собираюсь плакать. Уж точно не доставлю ей такого удовольствия.
– Она не хотела помощи от меня, – продолжаю я. – Я пытался, но нужно было пойти дальше. Поговорить с Класом и Каролин, но я боялся, что она никогда не простит меня. Думал, если я смогу вернуть ее, мне удастся заставить ее завязать. Она снова стала бы нормальной. Я бы вылечил ее любовью, а потом мы прожили бы счастливо все оставшиеся дни.
Люсинда стоит абсолютно неподвижно, пока все то, что я не осмеливался даже мысленно сформулировать для себя, изливается наружу. Как будто слова сами срываются с моих губ.
– Я хотел стать ее рыцарем, – говорю я. – Но был просто эгоистичен.
Я поднимаюсь. Иду к Люсинде. Жду, что она начнет пятиться, но она остается на своем месте. Подойдя ближе, я вижу слезы на ее лице.
– Ты можешь думать что хочешь. Это не имеет никакого значения, – продолжаю я. – Я предал ее, и так же поступила ты, и все остальные тоже.
– По-твоему, я этого не знаю? – шепчет она. – По-твоему, я не думаю об этом постоянно?
Я качаю головой. Бегом пересекаю береговую полосу. Увеличиваю скорость, начиная подниматься по склону. Стараюсь придерживаться ритма, с которым кровь пульсирует у меня на висках.
ИМЯ: ЛЮСИНДА
TELLUS № 0 392 811 002
ПОСЛАНИЕ: 0022
Симон стразу понял, чем я занималась. И если он невиновен, то, наверно, теперь меня ненавидит.
Мне трудно поверить, что он это сделал. Но если он убил Тильду, то, пожалуй, является психопатом, а такие умеют лгать. И он, вне сомнения, прав в том, что я совершила страшную глупость, встретившись с ним наедине на озере.
Дома меня ждал папа. Пришла я позднее, чем я рассчитывала, и он рассердился. «Неужели трудно понять, что я беспокоюсь, когда ты не даешь о себе знать?» – сказал он. И до меня дошло, что впервые в разговоре со мной он использовал один из штампов, свойственных родителю взрослой девицы. Нет, он, конечно, не отличается особой оригинальностью, просто я в первый раз вела себя как стереотипный подросток, который где-то шлялся дольше дозволенного.
Завтра похороны Тильды. Мне предстоит снова со всеми встретиться. Я достала черные джинсы и темно-синюю кофту с длинными рукавами. Это единственный в моем гардеробе подходящий наряд. Надо ли мне говорить, что я ужасно боюсь? Папа на полном серьезе предложил мне помедитировать, воспользовавшись в качестве пособия одним из роликов, выложенных правительством на Youtube этим летом. Порой создается впечатление, словно он совсем меня не знает.