— Это наше прошлое, — сказала королева. — Наше недавнее прошлое.
Слепого певца в трансе увели под руки из зала.
— Почему вы не позвали нас на помощь? — жестко бросил Фрэнк. Он, конечно, понял, что прошлое, о котором шла речь в балладе, было совсем недавним в историческом смысле. Эти события явно относились к периоду его второго или третьего галактического рейда. Может быть, его и звали, но он мог не услышать. Жалось и глубокая печаль охватили его.
И тогда запел второй менестрель.
В своей сверкающей тунике, чем-то напоминавшей легкий скафандр, он походил на первых галактических астронавтов, и его лицо светилось невинностью ребенка. Пораженный скачущими, режущими слух аккордами арфы певца, Соллер догадался, что тот был глухим.
Он поведал о страшном возрождении Земли. О жутких порождениях радиоактивной флоры и фауны. О раненом, очнувшемся среди города, превращенного в развалины и пепел. Он пытается подняться, но падает лицом в отравленную грязь и ползет, ползет, отбиваясь из последних сил от гигантских крыс и чудовищных червей, питающихся и мертвой, и живой плотью. Он пел о небесах, лишенных света, о вечной ночи и вечной зиме, о изможденных созданиях, роющих ногтями норы в грудах обломков и питающихся трупами. Он пел о девушке, решившей, что она осталась последней на Земле и рыдающей в грязи и пепле, о прекрасном юноше, пытавшемся нащупать дорогу во мраке с помощью локтей, потому, что у него не осталось рук.
— Все это было с нами вчера, — сказала королева.
— И все же, вы выжили.
— Да, мы выжили.
Третий бард, явно намеревался прославить победившую реальность сегодняшнего дня. Он вышел вперед с вдохновенным видом; внешне он походил на ангела или жителя Арктура. Он простер руки к слушателям, заполнившим сверкающий тысячами свечей зал, к цветникам юных красавиц и опьяненных вином и любовью юношей, к королю и королеве, и в каждом его жесте сквозило возвышенное стремление прославить могущество и величие сказочного королевства. Между его разверстых губ блеснули жемчужные зубы… Но никто из присутствующих не услышал ни звука — он был немым.
Фрэнк никогда бы раньше не поверил, что такое возможно — но танцы после застолья продолжались в мозаичных залах и на хрустальных террасах много часов подряд.
Наверное, уже должен был наступить следующий день, потому что в небе, очистившемся от туч, можно было увидеть на фоне меркнущего звездного света тень черного страшного диска — очевидно, это было мертвое солнце. Вернее, то, что осталось от него. Гигантский мрачный диск, окруженный узким ореолом пурпурных и оранжевых протуберанцев. Но Земля сейчас была ярче, чем солнце. Дуги переливающегося неонового света перекрещивались в воздухе над Счастливой долиной; ручьи, струившиеся с террасы на террасу, казались огненными.