– Ты ошибаешься, Лаис. Мы женимся в молодости, а жизнь нас меняет, и мы осознаём, что жизнь нас меняет, но только не понимаем, что жизнь меняет и других.
– Но почему это так? Почему мы слепы?
– Не знаю... не знаю. Может быть, потому, что романтическое восприятие человека, с которым ты связал жизнь, слишком сильно. И если люди счастливы, то зачем что-то менять в этом восприятии. Психологи это называют неизменностью информационного поля. Давай я тебя уложу спать.
– Я хочу уехать отсюда, – жалобно попросила Лаис.
– Конечно, мы уедем, завтра на рассвете. Есть и другие места, не хуже. Спи, моя родная, завтра рано вставать.
Китерию, наконец, привели в более-менее, божеский вид: огромные волдыри на спине и руках зажили, но вот с лицом не всё было в порядке. Поэтому с утра она напудрилась, как клоун, пудрой, смешанной с тончайшим порошком стрептоцида, надела длинное платье с разрезом спереди и огромным бантом на причинном месте и ещё до завтрака спустилась вниз в холл. Она спросила, в каком номере проживает Лаис Соуто Майя. Дежурный администратор ответил, что сеньора Соуто Майя покинула отель час назад.
– Как – покинула? – растерянно спросила Китерия.
– С чемоданами, – вежливо пояснил администратор, всеми силами стараясь сдержать улыбку: подобного чучела он не видел за всю свою трудовую деятельность в шикарных отелях.
…Диего и Мария устроили маленькую пирушку в гостиной пансиона Эмилии. Как в прежние прекрасные времена, они пили шампанское, Диего показывал Марии «самолётик», снова пили шампанское, и снова Диего показывал «самолётик». За этим занятием их и застала Эмилия.
– Это что же происходит! – заорала она. – Вон отсюда!
– Эй, постой! – погрозила пальчиком Мария.
– А что случилось? – спросил Диего, встав с дивана и покачиваясь.
– Ну, сейчас я вам покажу! – Эмилия побежала наверх по лестнице. И тут же сверху полетели тряпки Марии и Диего. – Вон, вон! – орала Эмилия. – иначе я вызову полицию! Занимайтесь этим хоть перед домом на улице!
– Эмилия, выпей с нами, – Мария протянула ей бокал с шампанским.
Это ещё больше завело Эмилию. Она схватила одежду Диего и вышвырнула всё за дверь.
– Слушай, ты что, с ума сошла? Ты мои туфли вышвырнула!
– Ничего, ничего, шагай босиком.
На шум выскочил Урбано:
– Эмилия, тише, здесь же ребёнок.
– Исчезни, – коротко приказала Эмилия. – Ты говоришь, ребёнок, Урбано? А что. Если его мать узнает, что происходит в этом пансионе? Она немедленно заберёт его отсюда с помощью полиции. Иди, иди, – подталкивала она Марию к выходу.
– Но у меня же, не застёгнут бюстгалтер! – возражала Мария.