– Папа, выслушай меня, я не собираюсь оставлять тебя, бросать одного. Я только рассчитываю на твою помощь, на твой профессиональный опыт.
– Знаешь, мне казалось, ты стал другим, я так думал, но я был не прав! – уже мягче сказал Конрадо.
– По-твоему, я поступаю глупо? А ты, отец, разве начинал не с этого? Ты действовал на свой страх и риск. И что из этого получилось? Посмотри, это одно из самых крупных рекламных агентств, в стране. И я хочу добиться того же самого, мне хочется открыть собственное агентство.
– Но это агентство и так твоё: ты – мой единственный сын, мой наследник. Оно достанется тебе, что ещё нужно?
– Это совсем не то, здесь я не могу воплощать мои собственные идеи. Меня не устраивает работа в твоём агентстве. Ведь ты знаешь, у меня другой подход к работе.
– Какой ещё подход! Мы уже столько об этом говорили! Мне казалось, ты изменился, но я ошибался: ты никак не расстанешься со своими бредовыми идеями!
– Вот видишь! – воскликнул Аугусто. – Как я могу чувствовать себя хозяином агентства, если я не имею права думать, творить, выражать собственные мысли? Я не изменился, отец, я только перенял твой опыт, чтобы потом воспользоваться им, но уже в моём собственном осмыслении. Мы с тобой разные люди, и ты должен нормально к этому относиться.
– Хорошо, хорошо... А ты уверен, что на рынке требуется именно такое агентство, которое ты собираешься открыть? Скажи честно: ты изучал конъюнктуру?
– Отец, я бываю на улице гораздо больше тебя, я общаюсь со специалистами, с редакторами и с простыми людьми тоже...
– С людьми, с людьми... Что они понимают в рекламе?
– Всё. Для кого ты работаешь? Для меня или для какой-нибудь дюжины интеллигентов, которые сидят в офисах и решают, какая реклама лучше?
– А если я не соглашусь с твоей затеей, если я не позволю тебе это сделать?
– Я открою свое агентство, так или иначе. Хочешь ты этого или нет!
Диего заявился к Женуине в образе колонизатора прошлого века: на нём были белоснежные брюки, белоснежный жилет и такая же белоснежная шляпа.
Он притащил деньги, которые заработал в палатке, куда его поставила торговать Женуина, и гордо вывалил их на стол.
– Скажи честно, Жену, ты хоть раз видела столько денег, заработанных в твоём ларьке?
– Ещё бы! Если бы я целовалась с покупателями, как это делал ты, лобызая всех мало-мальски годящихся бабёнок в благодарность за покупку, если бы я целовалась с мужиками, торгуя, или делала ещё что-нибудь похлеще, я бы притащила ещё больше! Положи деньги на стол!
Диего положил деньги на стол.
– А теперь положи те, которые ты взял себе. Ты что думаешь, я совсем слепая?