– О ком вы говорите, я ничего не понимаю? – спросила удивлённо Мерседес.
– Любимая, ты не захотела нам ничего говорить, только мы всё равно об этом узнали. – Дуглас взял её на руки. – Вот так я буду нянчить малыша, который скоро у тебя появится... Нашего с тобой ребёнка. Ничего лучше не могло случиться в моей жизни!
– Ах, Дуглас, отпусти меня!
– Нет, я понесу тебя по лестнице, и вообще, эта лестница слишком узкая и крутая, поэтому я боюсь за тебя.
– Но как же тогда быть, ведь нам некуда отсюда податься? Ты продал квартиру, и в Барселону мы тоже не можем уехать, потому что тебе предстоит суд. Никуда не денешься: мне придётся каждый день ходить по этой лестнице.
Дуглас уложил её на кровать.
– Мерседес, я вижу: ты сейчас не в духе. Почему? Это из-за того, что твоя служанка рассказала нам о твоей беременности? Ты хотела сделать нам сюрприз? Но, прости меня, это было глупо.
– А я ещё не знаю: беременна я или нет! – резко ответила Мерседес.
– Но это очень просто: надо пойти к врачу.
– Вот именно!
– Мы пойдём вместе.
– Нет, я пойду одна, это интимное дело.
– Что за шутки, Мерседес? Эго же наш с тобой ребёнок, я хочу знать обо всём. И кстати, почему ты не носишь кольцо, которое я тебе подарил?
– Потому что оно фальшивое! – резко ответила Мерседес. – И ты об этом прекрасно знаешь. А я фальшивые кольца не ношу! Кстати, я собираюсь на вернисаж, мне нужно повидать Родриго срочно.
– Да, действительно, кольцо не настоящее, то есть… вернее, оно настоящее... Там уникальная работа.
– Меня это не интересует. – Мерседес резко встала. – Мне пора, я еду на вернисаж.
– Но почему ты не берёшь меня с собой?
– Потому что не надо подсовывать фальшивки, ты наказан.
Вернисаж был в полном разгаре, и это была очередная фальшивка. Художник по имени Спиноза представил на суд зрителей пирамиды из детских пластиковых кубиков, какие-то проволочные каркасы и куски материи, оправленные в рамы. Но все делали вид, что это замечательно, необыкновенно, что это новое слово в искусстве.
– Спиноза просто гений! – сказала Лукресия Ренате.
Рената усмехнулась.
– Я понимаю, таким образом, он критикует потребительское общество, но я предпочитаю другое искусство.
– Я беспокоюсь за Вагнера, – сказала Жулия. – Его до сих пор нет, он обещал прийти пораньше.
– А ты не беспокойся, дорогая! Пусть беспокоится его молодая жена! – язвительно сказала Рената.
– Такая противная бабёнка! – Лукресия отвела Ренату в сторону. – Настоящая карьеристка, правда? Ты знаешь, я очень волнуюсь: придёт Конрадо, и я не знаю, как себя вести с ним. Я так не хочу, чтобы все эти лахудры вроде Жулии догадались о наших отношениях. Мне так хорошо с ним, Рената. А тебе с Аугусто? Вам хорошо?