Похоже, брат был в восторге от незнакомцев, обещавших «помочь» ему с диковинным даром.
— Просто помочь? — не поверила Наташа. — И всё?
— Ну да. А чо такого? Я бы на их месте поступил так же.
Наташа ненадолго прервала рассказ, отхлёбывая колу из бумажного стакана. Оля не сдержалась и хмыкнула. Это Фролов-то «поступил бы так же» и помог бы другим видящим? Тот самый Фролов, который обещал превратить их с Женькой жизнь в ад — и, пусть и посмертно, всё-таки превратил?
Что-то внутри неприятно шепнуло: «вот видишь, и он был хорошим человеком» — и исчезло, когда Оля усилием воли переключила мысли на другой лад.
— Как я понимаю, эти ребята оказались не такими дружелюбными, какими притворялись? — уточнила она. Наташа вздохнула — серьёзно, по-взрослому.
— Не такими. Я с самого начала решила, что это как-то чудно, но сперва порадовалась. Надеялась, Гоша хоть с чужой помощью перестанет бояться. А ещё… ну, думала, что с их помощью и я смогу узнать о существах побольше. Мне же тоже было интересно!
Но всякий раз, когда Наташа начинала расспрашивать Гошу, тот отмалчивался или ограничивался общими фразами. Конкретики она так и не получила. А потом брат и вовсе перестал общаться с сестрой на эту тему. Не твоего, мол, ума дело. Вырастешь — поймёшь.
Её это ужасно обижало. Раньше у них не было друг от друга секретов. И то, каким скрытным стал Гоша, ей не нравилось. Влияла так на него новая компания, или он просто посчитал себя слишком «крутым» для общения с сестрой — Наташа так и не поняла.
Но в один ужасный день брат вернулся домой странным.
Ей уже приходилось видеть Гошу пьяным. В таком состоянии его охватывали то буйная весёлость, то приступы гнева. Он покачивался на ногах, очень много говорил и иногда угощал Наташу конфетами и осыпал комплиментами — а иногда смотрел, как на врага и обузу. Поэтому от нетрезвого брата она пыталась держаться подальше.
Но в тот день его состояние не было похоже на опьянение. Оно вообще ни на что не походило. Брата шатало, точно он и впрямь выпил, но мертвенная бледность и трясущиеся, как у больного, губы, подсказывали: алкоголь ни при чём. Гоша смотрел по сторонам совершенно дикими, безумными глазами и долго не мог повернуть дрожащими руками ключ в замке.
— Ты что принял? — капризно спросила Люда, когда он прошёл мимо неё, зыркая по сторонам, как не в себе. — Отцу расскажу, что ты наркотой начал баловаться! Совсем от рук отбился…
Брат не обратил на мачеху никакого внимания. Обычно он бы тут же вызверился в ответ, облил бы её словесными помоями — а потом отвечал бы перед отцом, который, как всегда, встал бы на сторону новой жены. Но сейчас ядовитая Людина реплика пролетела мимо его ушей.