Какие-то тени, мелкие существа, похожие на монстриков из детских книжек, ещё кто-то… В комнате их не появлялось, но там, снаружи, паслось не меньше десятка. Оставалось только вздохнуть с облегчением, что они её не трогают.
Пока не трогают. Хотя, если это галлюцинации…
А может, нет? В голове мелькали смутные картинки, похожие на воспоминания: она бросается куда-то в темноту, и точно пелена с глаз спадает. Может, в этом всё дело?
Вроде бы она начала видеть их… в октябре? Точно, это случилось в октябре! Но как? Из-за чего? Единственное, что вспоминалось, — один конкретный момент, не привязанный ни к какой ситуации.
Всё совсем запуталось.
Оля уселась на диван подальше от окна и снова посмотрела на телефон. Всё-таки позвонить матери? Спросить, что делать, если реальность изменилась и мир наполнился монстрами? Признаться в психическом расстройстве? Сделать… что, собственно?
Почему-то она боялась звонить. Как будто со звонком навсегда ушла бы в прошлое возможность вспомнить, что же произошло на самом деле. Как будто пока у неё ещё был шанс — призрачный, эфемерный, но реальный шанс вернуть что-то… потерянное. Что-то дорогое. Что-то, что она забыла.
Или нет?
Воспоминания не возвращались. В сумке обнаружились обратные билеты в родной подмосковный город. На второе число.
В попытке понять хоть что-то Оля быстро пролистала файлы в смартфоне. Бесполезно: малейшие зацепки обращались в ничто, а фотографии и сообщения за прошлый день оказались удалены. Как будто кто-то очень не хотел, чтобы она вспомнила, что же произошло вчера.
И откуда у этого «кого-то» доступ к её телефону? Может, сама Оля всё и удалила, оберегая будущую себя от неприятных воспоминаний?
Внутри толкалось мерзкое, тяжёлое. Чувство, которому нет названия, похожее то ли на тревогу, то ли на тоску. Такое бывает, когда мимоходом вспоминаешь о важном дедлайне, к которому ты подошёл вплотную и ничего не сделал.
Отчего-то Оле казалось, будто здесь и сейчас она пересекает точку невозврата. Момент, за которым уже ничего не будет. Либо она вспомнит, либо навсегда останется в неведении.
«А может быть, всё-таки шизофрения», — вздохнула Оля, отгоняя от себя неясные, непрошеные мысли. Слишком причудливые для простых догадок — хотя в такой ситуации на ум могло прийти что угодно и не показалось бы странным.
Неважно. Она просто позвонит матери и признается: мама, я не помню прошлого и вижу какую-то жуть. Пусть мама отведёт непутёвую дочь к психиатру. Пусть лечит таблетками.
Что-то в глубине мозга тихонько намекало: всё не так. Совсем не так.