Юра ждал его у подъезда, брезгливо отряхивая руки и безнадежно пытаясь вернуть приличный вид разорванному, видимо, в пылу борьбы рукаву рубашки.
- Я его в скверик оттащил, тут, неподалеку, - сказал он при виде хозяина, отвечая на его немой вопрос. - На лавочке пристроил. Пусть посидит, проветрится немного, придет в себя. Больной он на всю голову, Виктор Петрович, это уж ясно. Надо же было этой женщине так с ним влипнуть... И что он на нее окрысился?
Волошин махнул рукой, прекращая ненужный разговор. Ему отчего-то тяжело было слушать все это и неприятно даже мысленно представить себе безумную фигуру, притулившуюся где-то в «скверике неподалеку». Но один вопрос не давал ему покоя, и, помолчав немного, он все-таки его задал, с усилием выдавливая из себя слова:
- Он что-нибудь конкретное говорил... о ней?
- Да нет, какое там «конкретное»! Ругань, слезы и ничего больше. Да не думайте вы о нем, Виктор Петрович, видно же, что он просто псих!
В голосе Юры так отчетливо прозвучало стремление успокоить, утешить шефа, что Волошина аж передернуло от этой сочувственной жалости. И, разозлившись на себя за то, что раскрылся перед своим телохранителем, невольно обретая в целях самозащиты всегдашний уверенный тон - только так и можно говорить с обслугой, - он коротко и сухо приказал:
- Поехали домой, Юра.
Но водитель, похоже, совершенно не уловил нюансов его настроения.
- Не застали, да? - как-то уж совсем панибратски поинтересовался он. - Так что ж тут удивительного? Я же вам говорю - время-то рабочее! Она наверняка где-нибудь на службе. Давайте-ка приедем часа через три-четыре, тогда скорее всего застанем.
- Послушай, Юра! - одернул его шеф. - Что мне делать, я решу как-нибудь без тебя. А ты доставь меня на Гоголевский и езжай к своей Лизочке. До завтра ты свободен.
- А вы точно никуда больше сегодня не поедете? - озабоченно уточнил непрошибаемый охранник.
- Если куда-то и пойду, то это не твое дело! - Виктор повысил голос. - Ты мне на сегодня больше не нужен, понял?
Только после этого Юра наконец сообразил, что перебрал лишнего в своей фамильярной заботе о хозяине. Он молча наклонил голову и направился вслед за Волошиным к своей машине.
Виктор сам не понимал, что вынудило его так резко ответить Юре, который всегда вызывал у него симпатию... Сейчас симпатии у него не вызывал ни один человек. И более всего были отвратительны люди во дворе, уже начавшие с любопытством поглядывать на них. Вездесущие бабки и тетки в сатиновых халатах, глупая мамаша с отвратительным орущим младенцем, какие-то синюшные алкаши... Все они выглядели омерзительно и почему-то угрожающе, точно были не живыми людьми, а ходячими мертвецами.