Мне не хочется говорить о Вик или о чем-то, связанном с ней, поэтому я ничего не ответила. Мы вместе. Мы оба живы. Только это имело значение.
Себастьян отстранился и сделал шаг вперед, встав на колени для того, чтобы положить свою розу рядом с моей и брата.
— Мне так жаль, мистер и миссис Харрис. Я буду заботиться о Росслин и Кайле всю свою оставшуюся жизнь.
От его обещания накатились слезы на глазах. Я взяла его за руку, когда он встал и притянула к себе. Находясь в его объятьях, я положила голову ему на грудь, чувствуя успокоение от звука его сердцебиения.
Я засунула пальцы вдоль пуговиц под его рубашку, пока не наткнулась на голую кожу, а затем на шрам от пулевого ранения. Я зажмурилась и постаралась забыть то, что почувствовала, когда почти потеряла его, сосредотачиваясь на том факте, что он все еще здесь со мной.
— Мы опоздаем, — прошептал он.
Я кивнула, позволив ему потянуть меня к мистеру Мартину и Кайлу.
* * *
— Джонатан Хал, — декан произнес в микрофон.
Чем ближе он подходил к фамилии Харрис, тем сильнее я нервничала.
Глядя на трибуны, я улыбнулась Себастьяну, Кайлу и Триш, показав им наш секретный жест. Я сделала это. Я пошла в колледж и закончила первые два года технического направления. После этого я поступлю в Корнельский университет на магистра.
— Росслин Харрис.
Я направилась к сцене. Когда взяла свой диплом и пожала руку декану, то услышала возгласы Себастьяна и аплодисменты.
После церемонии толпа рассеивалась, и мы направились к автомобилю.
— Я так горжусь тобой, Роз, — Кайл положил свою руку мне на плечо.
Он стал выше, чем я теперь, и чем был в прошлом году. Он, оказывается, такой хороший ребенок и преуспевает в школе. Не говоря уже о его искусстве, которое уже продается в нескольких избранных галереях Нью-Йорка. Кайл удивительный — сильный для такого юного возраста, и я почувствовала гордость за то, что сыграла значительную роль в его воспитании.
— Да. Мы должны отпраздновать, — сказал Себастьян.
— Не знаю. Я отчасти просто хочу пойти домой, чтобы поедать попкорн и смотреть фильм, — ответила я.
Все мы шли к автомобилю, разговаривая, и когда я начала садится в машину, Себастьян потянул меня в сторону.
Я поправила свое черное платье и улыбнулась ему. Его глаза пожирали меня и воспоминания всех тех времен, когда он любил меня, вдруг нахлынули.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, проводя пальцем вниз по моей голой руке.
— Спасибо.
— Я так горжусь тобой, Росслин, — ухмыльнулся он.
— Ну, спасибо, сэр. Это делает меня счастливой, радовать тебя, — сказала я, флиртуя игриво.