Я почувствовал, как меня прошиб холодный пот. За этим невинным предложением таилось такое страшное содержание, что было совсем не просто сохранить самообладание. Но сделать это было просто необходимо, если они увидят мою слабость, то церемониться не станут, сразу же начнут действовать. Только сила и уверенность в себе может оградить меня от их немедленной атаки. Однако в любом случае ситуация становится с каждой минутой все опасней, Борис же ясно дал понять, что в покое меня не оставит. Либо я сам преподнесу ему банк на блюдочке, либо он возьмет его без моего содействия. Ну а если я буду мешать, меня постараются просто убрать. И уж тем более, что такая мелочь их не остановит.
Я лихорадочно искал подходящий в этой взрывоопасной ситуации ответ. Но его никак не удавалось найти. В голове был лишь какой-то ворох из обрывков мыслей. Ничего так и не придумал, я сказал:
- Я поразмышляю над вашим предложением. Дайте мне немножко времени, я должен хотя бы оглядеться.
Борис Аркадьевич как-то настороженно посмотрел на меня и мне показалось, что мой ответ отнюдь не привел его в восторг. Но другой реакции было просто глупо ожидать.
Я взглянул на его молчаливого брата, но он по-прежнему не смотрел в мою сторону. У него был вид, как будто этот разговор его совершенно не интересует. Но я был на все сто процентов уверен, что это совсем не так, просто у него на все своя специфическая реакцию.
- Рад был с вами повидаться в новом своем качестве, - проговорил я, вставая. - Надеюсь, мы видимся не в последний раз, у нас еще будет время все обсудить.
- Мы теперь будем видеться частенько, - засмеялся Борис Аркадьевич. - Мы же коллеги. И непременно вступайте в наш клуб. По нашему правилу непременно нужна рекомендация от одного из его членов. Считайте, что от нас вы ее уже получили.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- А спасибо некрасиво, надо денежки платить, - даже не засмеялся, а захохотал он. Честно говоря, я не совсем понял, что же его так развеселило. Но спрашивать не стал, а вернулся на свое место.
Сев за столик, я достал платок и вытер им лоб. И только после этого посмотрел на Облонского. По ответному его взгляду я понял, что он хорошо представлял весь драматизм этой встречи.
Я налил из бутылки вина и выпил.
- У вас за это время планы не изменились? - вдруг услышал я вопрос.
- Нисколько, - как можно тверже произнес я. - А почему они собственно должны меняться?
- Да так, просто я подумал... - Но посвящать меня в плоды своих раздумий он почему-то не стал. Впрочем, я без того хорошо представлял, какие мысли могли прийти в его голову.