Дело в том, как объяснил мне Тимофей Свиридович, что по местным законам совершеннолетними здесь считаются лица, достигшие 16 лет. Именно в шестнадцать подростку предстоит сделать выбор кем он будет в дальнейшем. Особенно это касается одарённых, хотя особого выбора для них как раз и нет. Уже в период инициализации в 12–14—летнем возрасте одарённые приходят к пониманию, что им предстоит служба во благо империи и императору и им по большому счёту дозволяется выбрать лишь дальнейшую специализацию, учитывая предрасположенность к стихиям. Даже такими слабосилками как я не разбрасываются: не всем же громить супостатов или продвигать науку, кому — то надо и за производством следить, и урожаи собирать, а там без магических артефактов никак! А взять бытовую сферу! Тот же самые замагиченные пылесосы и холодильники без накопителей работать не будут, а с ними далеко не всякий маг возиться будет. А алхимики и артефакторы? Им великие возможности в принципе не нужны! Вот и получается, что сразу же после инициализации мы находимся на государевой службе и уже приравнены к личному дворянству. Обучение в гимназии, а в дальнейшем и Магическом корпусе для нас предопределено империей, причём на бесплатной основе. Потраченные государством средства на обучение будущих магов отрабатывается стандартным 25—летним контрактом.
Честно говоря, когда я услышал о таком кабальном контракте едва не выпал в осадок, но бывший гвардеец моё возмущение не поддержал. Что для мага 25 лет, если они доживают до трёхсот и более? Как он утверждает, многие из них не прочь продлить контракт не желая идти на службу в родовые кланы.
Всю дорогу до вокзала я глазел в окно. Да, там было на что посмотреть! Если с архитектурой всё было вполне ожидаемо: малоэтажные (в основном в два — три этажа, весьма редко встречающиеся в четыре и выше) каменные и кирпичные дома с вычурными вензелями на фасадах, то что — то сказать определённое насчёт снующего туда — сюда транспорта я затрудняюсь. Первое, что бросалось в глаза — местные угловатые и немного неуклюжие мобили с огромными фарами на капотах совершенно не коптили смрадным выхлопом, они парили тоненькими струйками пара. Да, в этом мире двигатель внутреннего сгорания как — то не прижился, здесь вотчина пара и магии. Как ни странно, но и представители гужевого транспорта на улицах города встречались довольно часто.
Вечер был уже в самом разгаре, когда мы оказались у железнодорожного вокзала. На перроне нас встречал долговязый мужчина средних лет с заискивающей улыбкой на лице.