Примерно в миле от эпицентра помощник мэра Кацумаса Маруяма был засыпан какими-то каменными обломками. Придя в себя, он отметил, что в Хиросиме стало совсем темно, когда огромное грибообразное облако затмило дневной свет. Вскочив на ноги, Маруяма бросился обратно в дом. Больше он ничего не запомнил. Самому мэру Авайя повезло гораздо меньше. Сам мэр, его тринадцатилетний сын и трехлетняя внучка были убиты на месте. Его жена, получив тяжелые ранения, скончалась позднее. На следующий день Маруяма откопал обугленные останки своего шефа.
* * *
Со своего прекрасного наблюдательного пункта в хвостовой кабине «Энолы Гей» сержант Боб Кэрон первым увидел весь тот кошмар, что разворачивался внизу. Гигантская масса воздуха, закручиваясь по спирали и двигаясь со скоростью звука, догоняла «Энолу Гей». Напуганный сержант хотел предупредить об этом остальной экипаж, но его слов никто не разобрал.
Боб Кэрон был первым человеком в мире, ставшим свидетелем и очевидцем действия ударной волны атомной бомбы, когда масса воздуха была сжата до такой степени, что, казалось, обрела физическую форму. Кэрону казалось, что «кольцо, отделившись от какой-то дальней планеты, шло прямо на нас».
Он закричал. В этот момент гигантский «круг» воздуха ударил по «Эноле Гей», подбросив бомбардировщик вверх. Тиббетс вцепился в штурвал. Более всего командира «Энолы Гей» напугал грохот, сопровождающий ударную волну. Вспомнив свои боевые полеты над Европой, Тиббетс подумал, что прямо рядом с ним взорвался 88-мм зенитный снаряд. И он крикнул: «Зенитки!»
Майору Фирби в носовой кабине тоже показалось, что бомбардировщик попал под зенитный огонь.
Оба, Тиббетс и Фирби, настороженно искали глазами в небе черные шапки разрывов зенитных снарядов.
«Кромешный ад» обрушился на «Энолу Гей». Через несколько секунд, стараясь перекричать какофонию голосов по переговорному устройству, сержант Кэрон предупредил: «На нас идет еще одна ударная волна!»
С ужасающим грохотом и скрежетом вторая стена спрессованного воздуха ударила по «Эноле Гей», подбросив самолет еще выше. Бортрадист Нельсон был наполовину выброшен из своего сидения, а лейтенанта Безера отбросило к переборке.
Затем все стихло также внезапно, как и началось. «Энола Гей» ровно гудела моторами в совершенно спокойном небе.
Тиббетс включил СПУ и обратился к экипажу: «Все в порядке. Это была ударная волна, отраженная от земли. Ничего подобного больше не случится. Зенитного огня не было, нам показалось. Сохраняйте спокойствие. Теперь необходимо сделать запись ваших впечатлений. Безер, у вас все готово?»