— Она была уверена, что никто, кроме нее не знает, как открыть проход в ваш мир, и мы считали ее здесь в полной безопасности. И просчитались.
— А мы, это где? — Поинтересовался Мишка.
— Мы, это? — Тень задумался. — А надо ли это вам? Простите, что прошу у вас помощи, но в то же время я считаю вас не совсем достойными людьми. Если бы у вас был кодекс понятий о мужестве, выручке и великодушии, я бы общался с вами, как с равными мне друзьями.
— Обидно. — Мишку задели слова незнакомца.
— Обиду вы можете терпеть бесконечно. Терпеть обиду это ваш жизненный принцип, всегда и везде.
— И после этого вы надеетесь, что мы вас повезем? — Спросил Илья.
— Повезете, иначе… — Тень не продолжил мысль, но уже одной интригой дал понять, что другие варианты грозят парням худшим.
Мишка первым подошел к своему дому. Хмуро кивнул на скамейку перед подъездом.
— Ждите меня здесь.
Он ушел в подъезд и вернулся через минуту с велосипедом, у которого имелся багажник позади сиденья ездока.
— Странная штука. — Тень с удивлением осмотрел велосипед. — Как можно на этом ехать, она же неустойчивая?
— Легко, если только у вас с вестибулярным аппаратом нет проблем. — По-деловому пояснил Мишка.
На третьем этаже открылось окно из которого показалась голова женщины.
— Мишка, ты куда намылился? — Спросила она.
— Я быстро, мам. — Ответил ей сын.
— А это кто с вами? — Спросила мать, кивнув на Тень.
— Это священник, в технарь приезжал, агитировал в католическую веру. — Ответил ей быстрее придумавший, что соврать Илья.
— Спасибо вам, мужчина. Вижу, что скромный, а не то, что эти, широкомордые на иномарках. Мишка, будь на связи.
— Ладно, мам.
— И хлеб купи на обратном пути.
— Хорошо. — Мишка кивнул Тени на багажник. — Садитесь.
Долговязый мужчина неуклюже уселся на багажник. Ему пришлось широко расставить в стороны ноги, чтобы не задевать землю. Выглядел он на багажнике потешно, однако никто не смеялся ему вслед, как и не помнил, что видел его.
Илья тоже взял свой велосипед и они направились за город, в то место, которое им указал Тень.
— Надо же, мы не падаем и никакой магии. — Приговаривал всю дорогу восхищенный Тень.