Ну, и что с того, что он спас мне жизнь?
Он чертовски хорошо владеет шпагой. Ясно, что он мог бы бежать из Дирсии в любое время, стоило бы ему только захотеть – так почему же он не сбежал? Неужели он в самом деле ожидал, чтобы королева послала за ним?
Мы едем, ничего не говоря. К тому же нам надо сосредоточиваться на езде. Хорошо, что дорога идет вниз, а не вверх. Это было бы куда труднее.
Добравшись до подножия горы, мы оба испытываем облегчение. И наши кони тоже. Я чувствую, как напряжение уходит из тела моего коня, когда тру его холку.
– Хороший мальчик. Молодец.
– Я должен перед тобой извиниться, – говорит наконец Кэледон. – Поначалу я был настроен скептически, но теперь понимаю, почему королева Лилиана послала ко мне именно тебя.
– Я это ценю, – сухо отвечаю я.
Он смотрит вперед, на дорогу. Я вижу, что он о чем-то думает. Затем, повернувшись ко мне, говорит:
– Значит, твои инструкции включают в себя и то, что ты поедешь со мной в Монтрис?
– Да, – отвечаю я, потому что больше всего на свете хочу участвовать в выполнении задания, которое дала ему королева.
– Понятно.
Он колеблется – видно, что он все еще не уверен, что может мне доверять.
– Я должна помогать тебе всем, что в моих силах, и это включает путешествие в Монтрис, – настаиваю я, поскольку иначе не могу.
Он кивает и, видимо, то ли решает, что он все-таки может мне доверять, то ли смекает, что легко отделаться от меня ему не удастся. Я пытаюсь не выказать своего облегчения.
– Возможно, что это Монтрис финансирует афразианцев и помогает им вернуть власть. Не исключено также, что они замышляют вторгнуться в Реновию.
Я киваю, и он продолжает:
– Королева считает, что монахам-афразианцам помогает заговорщик в Монтрисе, и мы должны выяснить, кто это, и обезвредить его, – мрачно поясняет он.
– Понятно.
Кэледон кивает.
– Хорошо. Тогда едем.
* * *
Какое-то время мы едем быстро, каждый поглощенный своими мыслями. Хотя совсем недавно я уже ехала здесь, все вокруг кажется мне иным. Более угрожающим. Каждая скала, каждое большое дерево кажется мне местом засады, в котором нас могут поджидать тюремщики или разбойники. И мне очень не нравится на этой открытой дороге. Здесь нас видно издалека.
– Когда рассветет, нам надо будет ехать в Черный Лес, – говорю я, показав на лес, виднеющийся впереди. – Там есть дорога, по которой можно попасть в Монтрис. – Мне это известно только потому, что я читала об этом в одной из книг моих тетушек. Но, разумеется, ему я этого не говорю. – Это сложно, но там меньше путников. И там легче укрыться.
– Мне это не нравится, – возражает Кэл. – Ведь в первую очередь они станут искать нас именно там. Это слишком очевидно.