Названные лица должны быть переведены из [тюрьмы] Контор в Ньюгейт с музыкой, то есть со сковородами и чашами, звенящими перед ними, и должны быть одеты в полосатые капюшоны, а в руках держать белые розги в знак того, что они — сводники, шлюхи и потаскухи; и так они должны быть проведены до Стандерда в Чип, и там надо огласить это объявление, а оттуда провести от Чипа до Корнхилла и там их побить камнями под позорным столбом во время объявления, а оттуда — к Алгейту, где навсегда изгнать их вон из города.
Накинув на головы полосатые капюшоны, они должны были обойти город вместе с людьми, которые шли перед ними и стучали в кастрюли, чтобы привлечь внимание к процессии. На каждой остановке маршрута они должны были стоять у позорного столба, где горожанам предлагалось бросать в них разные вещи, часто — камни, пока зачитывался список совершенных ими преступлений. В конце концов, окровавленные, со звенящими в ушах оскорблениями, они, теперь уже бездомные, изгонялись из города. К тому времени, когда Джудит Тейлор судили за проституцию в 1575 году, полосатые капюшоны исчезли, а позорный столб заменила порка, но шествие виновных, привязанных к задней части телеги, по улицам все еще продолжалось.
Так поступали не со всеми видами проституции. В первой половине эпохи Тюдоров в Саутуарке существовали лицензированные публичные дома, которые находились под юрисдикцией епископа Винчестерского. Они были неподконтрольны лондонским властям, а аренда и лицензионные платежи шли в казну епархии. В конце концов в 1546 году они были закрыты на волне беспокойства из-за распространения венерических заболеваний, в особенности сифилиса, и еще одной вспышки чумы. Позже состоятельные и влиятельные клиенты стали давать определенную защиту своим любимым публичным домам. Лицензированные заведения обслуживали в основном клиентов из более обеспеченных слоев общества: юристов, придворных и некоторых священнослужителей. Работавшие там женщины, как правило, были хорошо одеты и могли подражать светским манерам элиты. Рассказ, записанный в 1598 году в протоколе суда Брайдвелла, описывает публичный дом, которым управляет госпожа Хиббенс, которая «всегда держала наготове в своем доме различные женские наряды: шелковые мантии различных цветов, мантии из шелка, смешанного с камвольной тканью и из других материалов, нижние юбки из прочной ткани, имитирующей кожу, с двумя или тремя ярдами бархата, а также голландские сорочки». Когда клиенты хотели заняться сексом с «дамой», она посылала за одной из своих девушек и переодевала ее в соответствующий случаю наряд.