– Таких, как ты, много… К счастью!
Он швырнул копье так резко, что всадники не успели даже проводить взглядами. Олег ожидал броска, качнулся в сторону, одновременно натянул тетиву.
– Таких, как ты, тоже много… на беду!
Стрела пробила железную пластину доспеха с такой легкостью, словно обрин был в полотняной рубахе. Оскалив зубы, он с воем ухватился за белое оперение, а три новых стрелы ударили в ближайших воинов. Четвертая достала толстяка, выбив зубы и вонзившись в раскрытый рот так, что острие вылезло из затылка.
Олег успел выпустить еще три стрелы, воины с копьями шатались в седлах, иные пронзены насквозь…» (Ю.А. Никитин, «Гиперборей»).
Далее главный герой легендарного цикла о «Троих из Леса» направляется на остров Рюген и приводит оттуда в Приильменье князя Рюрика с его варягами – править. Должен же быть порядок хотя бы на Руси!
«Грош цена той справедливости, за которую не бьются ежечасно», – эти золотые слова вкладывает Ю.А.Никитин в уста Олега Вещего в романе «Откровение».
Такому герою хочется и дóлжно подражать. Такого героя нельзя убить, как и Уленшпигеля у Шарля де Костера!
Он полезен Вселенной и тому основополагающему закону, что древние именовали – rta (санскр.). Этим и объясняется неуязвимость Олега.
Наверное, потому в книге «Ингвар и Ольха» (то есть Игорь и Ольга), стоящей особняком, зеленоглазый Вещий Олег неизменно появляется, чтобы посмеяться над смертью и слухом, будто его ужалила змея:
«…В простой душегрейке из волчьей шкуры, волосы свободно падают на плечи, на лбу перехвачены не золотым обручем, а простым ремешком. Руки голые до плечей, на груди волчовка распахивается до пояса. Только теперь Ольха увидела, насколько могуч великий князь на самом деле. Плечи огромные и блестящие, как валуны, под темной от солнца кожей перекатываются чудовищные мышцы. Грудь широка, Ольха сперва решила, что это панцырь из темной меди».
Романтическое изображение Олега Вещего в облике то ли польского шляхтича, то ли казака. XIX век
Олег лишь делает вид, что скончался, дабы вновь отправиться на поиски Истины после десятилетий княжения, занятия по его меркам уже довольно скучного и однообразного.
«Олег непреклонно покачал головой:
– Думаешь, я ухожу рыбу ловить? Я просто берусь за настоящую ношу.
Ингвар прошептал:
– Что может быть тяжелее власти?
– Власть над властью, – ответил Олег с суровой страстью. – Хочу властвовать не телами, а душами. Или сердцами! Не как певец, у них власть безмерна, но быстро кончается, а чтоб всегда…
<…>
– А куда ты на самом деле? – спросил Ингвар. – Если что, где тебя искать?