А потом обрушиваются, погребая под собой весь торжественный церемониал.
Альфонсо однозначно был Очень Важной Особью. А я – личным фамилиаром Князя Города. Поэтому пока меня никто не доставал. А только приводили в порядок.
В этаком «вампирском» стиле.
Мой костюм был признан недостаточно торжественным. Прическа – разлохматилась. А макияж – это вообще позор всех визажистов планеты (подразумевалось, что они от такого ужаса взвоют и дружным строем пойдут делать харакири. Мне).
Волосы уложили в высокую прическу. Из тех, на которые раньше крепили цветы, фрукты, перья и даже модели кораблей. То есть пытались уложить. Пришлось вмешаться, рявкнуть, что я не собираюсь носить на голове пчелиный улей, – и переделать все на простой узел с парой выпущенных локонов. Вот против косметики возразить не получилось. Мечислав просил если что – изображать Барби. Главное тут – не переигрывать. А какая же Барби – без косметики?
Главный и страшный протест я выдала, увидев платье.
Почему?
А вы представьте себе этакий чулок телесного цвета. Полностью облегающий и вообще не оставляющий простора воображению. Вот. Поверх него – чуть более расширенный вариант чулка, только из черно-серебряного кружева. И создается впечатление, что платье состоит только из кружева, надетого на голое тело. Сюда же положены черные чулки с серебряным рисунком в виде лилий, черные же туфли – и комплект тяжелых серебряных украшений.
Тоже весьма оригинальный. Витое серебряное ожерелье с черненым рисунком (те же лилии, причем такие, что хотелось спросить – вампир их не во Франции попер? Раньше такими преступников клеймили…) одним своим видом говорило о жуткой старости. Как и несколько тяжелых браслетов, как и кольца с серьгами… чуть уши не оторвались, тяжелые, заразы…
– Серебро? Вампиры же вроде не любят? – поинтересовалась я у Татьяны.
– Правильно. Не любят. Но это Мечислав приказал. Альфонсо – та еще сволочь. И может быть опасен.
Спасибо, я и сама догадалась.
– И что? Эти бусики у него в зубах застрянут – если что не так?
Оборотниха нервно фыркнула.
– Нет. Но они могут его обжечь на миг, остановить…
Я закатила глаза. Но решила не отказываться. Из соображений прогрессирующей паранойи.
Интересно, а если вампиру запихнуть в глотку серебряное кольцо и заставить проглотить? Что будет тогда?
Ничего. Вряд ли вампир будет держать рот постоянно раскрытым. Если только я его удивлю до отвисшей челюсти. Но тогда он уже и сам передумает меня кушать…
Когда девочки закончили суетиться – в зеркале отражалась вполне симпатичная особа. Влетевший Вадим даже покачал головой: