Обычно Уайльд просматривал всё ту же «Дейли каррент», раздел объявлений о поиске пропавших вещей, после чего сравнивал разыскиваемые предметы с добычей, принесённой ему его людьми. Далее он давал соответствующее объявление-ответ или отправлял к потерпевшему нарочного с условиями возвращения украденного. Жертвы ограблений готовы были платить треть или даже половину стоимости похищенного, чтобы вернуть золотые часы, жемчужное ожерелье или перстень с бриллиантом.
Совершенно особой статьёй стало хищение и возврат документов. Этот вид имущества открывал перед предприимчивым Уайльдом широкое поле шантажа.
Причём вовсе не было необходимости в реальном хищении документов. Представьте себе, например, появление все в той же «Дейли каррент» от 4 октября 1724 года такого объявления:
«1 октября был утерян блокнот чёрной шагреневой кожи с серебряными уголками и с некоторыми расписками. Указанный блокнот потерялся на Стрэнде, возле таверны «Фонтан», примерно в 7–8 вечера. Если кто-нибудь принесёт упомянутый блокнот господину Джонатану Уайльду в Олд Бейли, то получит гинею в качестве вознаграждения»[6].
Казалось бы, что тут особенного? Что следует из этого объявления, кроме того, что и сам господин Джонатан Великий, при всём его могуществе, тоже мог оказаться жертвой неразборчивого вора или обстоятельств (ну как и в самом деле потерял)? Ан нет! Вчитываемся — и выясняем следующее. Во-первых, что такое таверна «Фонтан»? Неискушённый современный читатель предположит — обычная таверна, кабак с номерами для постояльцев. Но лондонец двадцатых годов XVIII века был прекрасно осведомлён, что таверна «Фонтан» — бордель, публичный дом, в который респектабельные джентльмены не ходят, а если и ходят, то под чужими именами и, по возможности, не особенно это афишируя. Во-вторых — упоминание расписок означает, что имя человека, посещающего «Фонтан», хорошо известно: расписки, то есть долговые обязательства, подписываются подлинным именем, как же иначе? Ну, а гинея (немалые деньги) — цена сохранения секрета. Итак, некоего господина предупреждают, что его видели в сомнительном месте, что имя его известно, что его похождения могут быть преданы нежелательной огласке, если он не выплатит одну гинею. Кому? Ну, сказано же: Джонатану Уайльду, нашему воролову. Нет, не случайно, совсем не случайно полтораста лет спустя поминал его великий сыщик Шерлок Холмс:
«— Доводилось ли вам слышать о Джонатане Уайльде?
<…>
— Это выдающийся преступник, живший в прошлом веке.
<…>»
… В истории всё движется по кругу — и профессор Мориарти тоже не одинок.