– Однако… Признаться, я думал значительно меньше, отдавая победы отряду малых миноносок Александра Васильевича. Скорость у них огромная, самоходные мины новые, более мощные. Да и офицеры отчаянные. Я на экипаж мичмана барона Клейста представление на ордена для офицеров и на знаки Святого Георгия для нижних чинов государю отправил, благо Георгиевская дума утвердила указ императора о присвоении данных орденов и знаков ордена для погибших при совершении подвига, – адмирал сделал паузу, которой я воспользовался.
– Евгений Иванович, думаю и весь экипаж «Варяга», и оставшихся в живых, и мёртвых надо представить к Георгиям. Поверьте, они прошли через ад, сражаясь даже, когда палуба корабля уже была под водой. Я это видел собственными глазами, – несколько на эмоциях произнёс я, вспомнив горящий, уходящий под воду «Варяг», уцелевшие пушки которого вели огонь до последнего. – Считаю, что малый миноносец номер сто три под командованием мичмана барона Клейста и крейсер «Варяг» под командованием капитана 1 ранга Руднева достойны войти в историю военно-морских сил Российской империи, как корабли, чьи экипажи полностью стали Георгиевскими кавалерами.
– Как-то непривычно, но возможно вы и правы, Тимофей Васильевич. Такие подвиги русских кораблей надо обязательно отметить особенными награждением, да и нам не грех помянуть героев – с этими словами Алексеев взял со столика колокольчик и позвонил.
В кабинет тут же вошёл адъютант адмирала в звании капитана 2 ранга.
– Сергей Николаевич, попросите, чтобы нам организовали бутылку шустовского, чёрного индийского чая и всего положенного к этому. И меня больше нет ни для кого, тем более дневная вахта уже закончилась, – офицер исчез за дверью, а адмирал, повернувшись ко мне, поинтересовался:
– Адмиральский чай уже пробовали, Тимофей Васильевич.
– Пробовал, – ответил я с тяжёлым вздохом-выдохом.
Следующая пара часов прошла в неспешной беседе, во время которой Евгений Иванович кратко рассказал об общей обстановке на сухопутном участке фронта в Маньчжурии, так как позиции на Квантуне я посетил по дороге в Харбин.
По рассказу генерал-губернатора рубеж обороны вдоль реки Ялу, на котором скрытно подготовили ряд древоземельных укрытий для пулеметов и артиллерии под видом строительства жилых и промышленных помещений, теперь уже открыто переоборудуют в огневые точки и размещают пушки и пулемёты. Благодаря заранее завезенному шанцевому инструменту, дереву, цементу, песку фортификационные работы после начала войны идут с опережением графика, благо войск под видом охранных подразделений скопили изрядно. А теперь туда подходят запланированные для обороны части.