Третьей тюрьмой по наполняемости арестованными органами ЧК были знаменитые Кресты, но численность чекистских фигурантов здесь составляло меньшую цифру: несколько сотен человек. Два других известных места нахождения арестантов — Петропавловская крепость и арестантская баржа, первоначально находившаяся рядом с ней, а затем отбуксированная к Кронштадту. В совокупности они давали тысячу арестантов. Отметим, что именно в Петропавловской крепости проходили расстрелы арестованных, а баржа была впоследствии затоплена вместе с находившимися там заложниками. Из других тюрем использовавшихся Петроградской ЧК можно упомянуть бывшую военную тюрьму на Нижегородской улице на Песках, арестные помещения в Кронштадте, несколько пунктов созданных при вокзалах и т. д.
Весь этот тюремно-арестантский комплекс позволил принять всю массу задержанных осенью 1918 г. При этом творцы репрессивной политики в Петрограде могли позволить себе освободить любого из арестованных, невзирая на звучность фамилии. Так, врачу И. И. Манухину (1882–1958) удалось выручить арестованную семью Рузских из пяти человек (мать, сын и три дочери), освобождения которых обеспечил «хозяин города» Г. Е. Зиновьев в качестве гонорара за участие специалиста в консилиуме относительно состояния своего здоровья (аппендицит)[747]. И это был не единичный случай в практике врача. Подобные случаи фиксировались и в отношении Е. Д. Стасовой, Г. И. Бокия, В. Яковлевой и т. д.
Возвращаясь к делу доктора Ковалевского необходимо отметить, что политические события конца 1918 г. внесли свои коррективы в ход следствия. 30 августа 1918 г. в Петрограде в результате теракта был убит М. С. Урицкий, а в Москве состоялось очередное, третье по счету покушение на жизнь В. И. Ленина. Как уже отмечалось, эти террористические акции были следствием давно начавшейся «охоты» на вождей Октябрьской революции. Отметим однако, что ряд обстоятельств убийства Урицкого и событий, последовавших после него, имели непосредственное отношение к делу Ковалевского. Во-первых, укажем на имевшуюся связь убийцы Урицкого Л. А. Каннегисера (1896–1918) с подпольем и организацией Ковалевского-Куроченкова. В воспоминаниях В. И. Игнатьева говорится, что Каннегисер являлся одним из его сотрудников по военной организации, ведавшим связью. При этом Игнатьев не отрицал контактов в Петрограде как с организацией доктора Ковалевского, так и с террористической группой Семенова[748]. Во-вторых, представляет интерес зафиксированная в тех же воспоминаниях поездка Каннегисера в августе 1918 г. в Вологду. Как указывалось выше, Вологда являлась как перевалочным пунктом на пути в Мурманск-Архангельск, так и центром военной организации полковника Куроченкова. Можно отметить и английский след в виде финансирования в Вологде организации Игнатьева представителем английской миссии Гилеспи