Леона не знала, что делать, что думать. Холодало. Она обхватила себя руками за плечи, пытаясь удержать под курткой тепло.
Неожиданно ей очень захотелось, чтобы Линто пришел в себя. Ей почему-то представлялось, что даже с ним будет не так страшно на теневом ярусе. Что они будут дальше делать, тоже было совершенно непонятно, потому что плантос переломан и не сможет их отсюда вынести. И все же ей хотелось, чтобы Линто открыл глаза, чтобы перстень его восстановил.
И вот наконец последний голубой отблеск утонул в жирной тьме… А королевский оборотень так и не пошевелился. Леона всхлипнула. Вот дура-то! Извела весь заряд, и все без толку. Потянулась еще раз пощупать биение пульса, но едва коснулась шеи Линто, как ее резко и больно схватили за руку. Взвизгнув от неожиданности, Леона подалась назад, ее тут же отпустили, и она пребольно упала на спину.
– Черт… Черт! – просипела поднимаясь.
Как-то медленно до нее дошло, что все-таки ее артефакт только что спас жизнь преданного слуги королевы. Выхватив фонарик, она снова активировала его, а мужчина прикрыл рукой лицо, отворачиваясь. Судя по всему, с шеей у него тоже все было в порядке.
– Льесса Риквейл, – медленно произнес он, – пожалуйста…
Леона прикрыла ладонью линзу фонарика, поднялась с колен на ноги. Это, конечно, было глупо, но ей внезапно захотелось смеяться. И плакать. И все одновременно. Глупо радоваться тому, что спасла жизнь врага, но она все равно радовалась, и от этого становилось неловко, но в то же время легко, словно с сердца сняли тяжелый груз.
Тем временем Линто медленно сел и осмотрелся. Ругнулся вполголоса. Посмотрел на Леону. Потом поднес к лицу руки.
– Вы… – И умолк.
– Вы себе шею свернули, падая, – без обиняков подсказала Леона.
– Это ваш перстень? Конечно же ваш… – Снова пауза. – Зачем вы это сделали? Я все равно доставлю вас во дворец.
– Я знаю, – честно ответила Леона, – но так бы мы умерли вдвоем, а если вы сможете отсюда выбраться, хотя бы вы будете жить.
Вот так, неожиданно для себя самой, она и сформулировала причину, по которой поделилась регенерирующим перстнем.
Линто сидел и молча смотрел на нее, отсветы фонарика плясали в его блестящих глазах. Потом он резко отвернулся и начал медленно подниматься на ноги, ощупывая себя, проверяя, все ли кости целы.
– Как долго?
– Я не знаю, – она пожала плечами, – я просто ждала…
– Твари приближались? – продолжал спрашивать он, уже на ногах, деловито оглядываясь.
– Я не видела.
– Если бы приближались, вы бы так спокойно об этом не говорили, – ядовито сказал он.
И, видимо, заметив плантоса, быстро пошел к нему, что-то тихо бормоча себе под нос. Леона осталась стоять с фонариком, не зная, как себя вести. Ну хотя бы спасибо сказал, что ли…