— Ну дак королей много, а страна-то одна. На всех не хватит, верно? У Дайруса не просто силёнок мало, так и командир из него херовый. Одно хорошо — платил вовремя.
— Чего ж ты сбежал? — поинтересовался Монах.
— Ну дак местный я, куда мне вертаться назад? Я ведь так и замыслил, что приплыву да останусь, вот и все дела, — похвастался Фил. — А где бедняку деньжат раздобыть на дорогу до дому?
— Не боишься Дайрусу попасть? — хмуро поинтересовался Боб.
— Куда там, — отмахнулся Фил и причмокнул, — ещё неизвестно, оставят ли вашего принца в живых его кредиторы. Столько бабла на ветер пустил почём зря.
— Принц Дайрус обещал вернуться, — тихо заметила Самайя.
— Да кто ему армию даст, бедному родственнику? Один раз не оправдал доверия, дак откуда теперь деньги брать?
Шёпот Дима резанул девушке по ушам:
— Я думать, принс спасать себя из опасный ловуска.
— Ловушки?
— Я думать, король делать ловуська для принса.
Самайя похолодела:
— С чего ты взял?
— Нет корабли в гавань, нет воины, нет пуски, нет нисего. Так не бывать.
— Но он ведь не ждал принца? Он восстание должен был подавлять. Наверное, туда войско и отправил, — предположила Самайя.
— Тогда он совсем дурак, — гнул своё Дим. — Но он не дурак. Гиемон сситать его осень умный. Он озидать Дайрус, просто ему не везти. Сто-то не слуситься верно. Принс Дайрус осень… как это… ссясливый?
— Везучий?
Дим кивнул. Самайя не хотела верить, но Дим не ошибался. А если это и впрямь была ловушка? Вдруг они в неё попадут? Самайя стиснула пальцы — тут же послышался вопль Рика. Оказывается, её ногти буквально впились в его шею. Она отдёрнула руки, слушая проклятия раненого. Он пришёл в себя и хотел встать — Дим силой уложил его обратно на колени Самайи.
— Эй, малец, не докучай нам! Хочешь Богу душу отдать, делай это молча! — прикрикнул Захар на мальчишку. Тот притих. Несмотря на то, что Захар явно происходил из низов общества, было в нём что-то авторитетное, да и по возрасту он Рику в деды годился — ему было около пятидесяти. Его слушались все.
— Слушайте, — обратился Фил то ли к Захару, то ли к Бобу. — А что за хрень насчёт убийства летописца? В гавани ходили слухи, что это Дайрус его шлёпнул. Как думаете, правда?
Боб, чьё выражение лица было трудно разглядеть из-за густой длинной бороды и усов, буркнул:
— Може, правда. Токма в Нортхеде о том не балакай. Головы лишишься, навроде некоторых.
— Каких-таких некоторых?
— Да убивцев тех. На куски их порубили.
— А это точно они самые?
— Так кажет Летопись.
— Откуда ей знать, кто там кого кокнул? Не сам же этот летописец туда вписал имена своих убийц?