В процессе надёргали по домам и подвалам несколько хороших охотничьих ружей, приличное количество боеприпасов к ним и различного «холодняка». От самых разнообразных ножей до всевозможных топоров, колунов и прочего железа. Зачем Егерь всё это собирал, он отмолчался. Сказал, надо. Ну, надо, так надо. Собирали и складывали в прицеп.
Знакомство с новичками началось с курьёзного, но заставившего Платона задуматься происшествия. Зайдя в сарай, освещаемый только пятаком найденных в домах свечей, Платон увидел нескрываемый ужас в глазах лежащей женщины. Она даже съёжилась и вжалась в стенку сарая, но смотрела Александра Вячеславовна не на Платона, а мимо него. Лучник оглянулся и увидел входящего в сарай Тигра. Пришлось внести коррективу.
– Спокойно, спокойно. Что вы? Это мой друг, – говорил максимально доброжелательно, а Тигру отправил картинку на выход. Приятель презрительно фыркнул и вышел на улицу. – Чего вы так взволновались? В вашем мире кошек нет, что ли? А собак служебных?
Женщина немного обескураженно ответила.
– В нашем мире? Есть и собаки, и кошки, но кошки маленькие. В каком таком мире? Это другой мир?
– У вас есть собаки, а у нас большие кошки. Это специально выведенная для службы в различных условиях рысь. Считайте – служебная порода. Вам так проще. Про этот мир и миры вообще расскажем всем сразу, чтобы несколько раз не повторяться. Сначала реабилитация для всех, а уж потом лекции о международном положении и жизни в новом для вас мире, – после чего Платон сказал поправляющей старику капельницу Славе. – Слав! Освободишься, выйди, поговорить нужно, – и не торопясь вышел из импровизированного госпиталя.
Гость, Кнопка и Надежда ждали Платона за домом. Оставалось дождаться только Славку. Поле того, как она подошла, Платон задал Надежде первый вопрос.
– Надь! Скажи, пожалуйста, где ты научилась так хорошо стрелять, бесшумно передвигаться по незнакомому тебе помещению и грамотно вести себя в боевой обстановке? Только прежде, чем ответить, подумай.
Надежда пожала плечами.
– Я же говорила – у меня папа военный.
Слава тут же прокомментировала.
– Не всю правду говорит.
А Платон пояснил.
– Слава у нас – ментат. Чувствует ложь – дар у неё такой. Ещё раз соврёшь, ничего личного, пойдёшь дальше своей дорогой без нас. Нам не нужна конкретика, названия подразделений и тайны твоего мира. Здесь это всем до лампочки. Мы набираем в свой отряд нормальных людей. Врунишки не нужны. С ними рядом жить муторно.
Девушка ответила сразу.
– У меня правда папа военный. Заместитель начальника школы специальной подготовки. У нас войсковые разведчики учились и тренировались. Моя мама на моих глазах погибла. Мне тогда трёх лет не было. Меня отец оставить ни с кем не мог. Я сразу истерику устраивала. Вот у меня всё детство и прошло на полигонах. В раннем детстве просто игралась – интересно же, когда мимо тебя дядьки в противогазах бегают, а потом папа после одного случая и меня на полигон загнал. Сначала занималась из-под палки, а через какое-то время самой понравилось. Когда в институт учиться пошла, занятия всё равно не бросала – учебный центр находился недалеко от города, где я училась.