А потом в толпе гостей на коронации на глаза Рику попалась тонкая, будто прутик, девушка. Это было похоже на удар под дых, будто с самого размаху из лёгких выбили весь воздух, отчего перед глазами поплыло. Это была она… эти желтоватые, с золотистыми крапинками глаза и светлые, слегка выгоревшие ресницы он не забыл бы даже спустя десяток лет. Едва заметная россыпь светлых веснушек на белой, будто мрамор, коже. Зачем только он согласился вернуться в столицу? Ничего не изменилось за это время, она была всё так же красива, а у Рика замирало сердце от взгляда на эту леди… Женщина, которую он никак не ожидал увидеть в столице. Одну. Под девичьей фамилией Роннер.
Она не узнала Эллерика Файса… хотя чего он ждал? Прошли годы, а в его случае год заменял два-три. Он изменился, огрубел. Да и вряд ли леди Роннер помнила несчастного, кого возвращала из забвения своим голосом, касанием прохладной ладони ко лбу…
И, стоя в толпе шумящих и галдящих вельмож, Рик продолжал таращиться на руку Авриэль, понимая, что там нет обручального кольца… Точно нет. Как не было и следа от его продолжительной носки. И это открытие совершенно выбивало из колеи.
Это могло значить только то, что леди Роннер никогда не выходила за лорда Канри и всё это время была свободна… Как вышло так, что она всё ещё Авриэль Роннер? Как так вышло, что он слышал другое? Газеты писали о свадьбе лорда, рождении у пары первенца, о получении Канри должности помощника посла, об отъезде пары за пределы империи. И вот Рик встретил Ави здесь.
— Но ты не должен пугать окружающих своим видом, — хмыкнул император.
Его голос заставил Рика моргнуть и вернуться в реальность, где вокруг сверкала позолота, а со стен на него смотрели портреты бывших императоров и их отпрысков.
— Для услады твоего взора есть фрейлины, — пробасил с улыбкой Рик, — их тут у тебя больше, чем лошадей в конюшне.
— Ммм, оценил, значит, — лукаво прищурился Маригор, — присмотрел уже себе кобылку? Выберешь и себе подходящую резвушку, тут есть где разгуляться.
Рику бы было всё равно, кто согревает постель императора, но сейчас, зная, что среди фрейлин есть Ави, Рик уже не так спокойно реагировал на любвеобильность его величества. Слова монарха заставили напрячься. От нравов при дворе Рика всегда слегка коробило, а Маригор никогда не отличался моногамностью. Да и прошлый император так же отбирал спутниц для своей супруги, присматривая среди них «компанию» и для себя. И придворные прелестницы порой стремились сами привлечь внимание государя, с корыстной целью естественно.