— Зачем вам ледышка Роннер? В ней нет огня. Её красота скоро увянет, — затараторила Зьонге, ввергая Рика в шок.
Даже портовые девицы имели больше уважения к себе и были не настолько навязчивы, как эта дама. Даже и неясно как себя вести при подобном раскладе. Зьонге приняла замешательство Файса за готовность слушать. И пошла в наступление…
— Она вечно строит из себя загадку, — прошептала Катриэлла, делая шаг к Рику, — но неужели увядающая девица сомнительного происхождения именно та дама, которая должна быть рядом с таким мужчиной? Что может быть интересного в Роннер?
Рик удивлённо глянул на то, как Зьонге положила руку ему на грудь. Вторую. Было желание взять девицу за ухо и, придав ускорение пинком, показать, как «такие» мужчины относятся к дамам с «таким» поведением. Было немного смешно и противно. Не вступая в спор, Рик с особой нежностью обнял Зьонге за талию, приподнял над полом, вызвав на лице девицы победоносную улыбку. До двери дойти оказалось легко и просто, Зьонге не много весила и особых неудобств не доставляла.
Дверь спальни лорда Файса распахнулась и в коридор, бережно и с максимальным уважением была выставлена бесстыдная брюнетка. Эллерик осторожно поставил девицу, будто куклу, на пол. Поклонился и захлопнул двери. По коридору пронёсся полный злобы шёпот, посылающий проклятия на лохматую голову безопасника. Лорд Файс тихо расхохотался и пошагал к постели, дочитывать отчёты и сводки.
— Ах, ах! — мистер Харди словно шмель кружил вокруг Её Величества.
С раннего утра день был посвящён примерке платья императрицы. Обсуждению предстоящего бала. Щебетанию обо всём и ни о чём серьезном. Сегодня все придворные фрейлины могли собой гордиться, ведь сегодняшнее наше поведение было идеальным, по мнению общества. Пустота, праздность и нулевое проявление интеллекта.
Её величество Иллария была прекрасна в костюме лилии. Нежнейший наряд цвета слоновой кости с легким перламутровым отливом, длинный шлейф, множество складок и оборок, полупрозрачные кружева с золотой нитью, обрамлявшие декольте. Лиф, расшитый кристаллами, имитирующими капли утренней росы. Такие же кристаллы были и на булавках, удерживавших складки юбки, и на шпильках в волосах.
Наш невозможный портной всё фыркал и плескал в ладоши, пока императрица вертелась перед зеркалом. Харди картинным жестом расправил шлейф на платье императрицы. Чуть поправил складки. Было видно, что мужчина гордился своим творением, было заметно, что Илларии наряд нравился. Её величество была невозможно хороша в этой одежде.